Действительно, она знает Калеба Рейнольдза всего три дня. Тогда почему же при мысли о вечере наедине с ним она чувствует волнение и легкий трепет внизу живота?
Наверно, это нервы, убеждала себя Кэт, выходя из кухни и направляясь к себе, чтобы переодеться к вечеру. Проходя по коридору, она наткнулась на взятые из библиотеки книги. Сейчас она многого не знает о Калебе, но, возможно, просмотрев эти книги, сможет составить более четкое представление о нем, перед тем как снова увидит его.
– Красиво. – Кэт внимательно оглядела маленькую, но очень уютную гостиную Розового Коттеджа, а затем серьезно взглянула на Калеба. – Как же мне обращаться к вам: доктор Рейнольдз или профессор Рейнольдз?
После довольно беглого знакомства с его книгами она поняла, что должна прочитать их более основательно: Калеб так вдохновенно писал об архитектуре, особенно о ее истории, что это невольно вызывало интерес.
Прогулка к Розовому Коттеджу доставила ей огромное удовольствие. Вечер выдался удивительно теплым и приятным. Кэт, одетая в свое любимое зеленое платье, весело шагала, любуясь обилием ярких душистых цветов, растущих прямо вдоль дороги и у изгороди. На деревьях на разные голоса щебетали птицы. Кэт была так счастлива, что почти совсем забыла о Калебе и об ужине. Почти…
Когда в ответ на ее легкий стук он открыл дверь, ей достаточно было одного взгляда, чтобы почувствовать нервную дрожь возбуждения.
Калеб великолепно смотрелся в голубой рубашке с расстегнутым воротом и узких голубых брюках. Он был чисто выбрит, и от него необыкновенно приятно пахло очень дорогим – в этом Кэт была уверена – лосьоном после бритья.
– Я предпочел бы, чтобы вы называли меня Калебом, – ответил он. – А звание зависит оттого, где я нахожусь и с кем. С моими коллегами я доктор Рейнольдз, со студентами – профессор, – сообщил Калеб, и в его серых глазах вспыхнули веселые искорки.
Упоминание о студентах очень заинтриговало Кэт. Наверно, он недавно начал преподавать, поскольку об этом ничего не было написано в биографической статье.
– Где же вы преподаете? – поинтересовалась Кэт.
Калеб слегка нахмурился.
– В данный момент нигде. Я взял отпуск после автокатастрофы, – объяснил он с легкой грустью в голосе.
Той самой автокатастрофы, в которой погибла его жена, а Адам получил травму.
– Мне очень жаль, простите, – мягко проговорила Кэт, кляня себя за любопытство.
– Вам незачем извиняться, – резко сказал Калеб, и его лицо сделалось мрачным и жестким. – В тот день можно было о многом сожалеть, но вас это совершенно не касается.