– Дэн? – резко окликнула его Фанни. – В чем дело?
Его застывший взгляд по-прежнему не отрывался от Ли. Мучительно выдавливая из себя каждое слово, он спросил:
– Фанни? Это… и есть Ли?
– Ну, разумеется, это Ли. – Фанни покровительственно взяла Ли под руку. – А этот чрезвычайно эксцентрично ведущий себя господин, Ли, дорогая, и есть мой самый близкий друг Дэн Стоун.
Ли явно намеревалась что-то сказать, но передумала. Ее лицо превратилось в неподвижную маску. Она протянула правую руку, высоко вздернула подбородок, ее губы растянулись в механической улыбке.
– Мистер Стоун, – твердо отчеканила она, – как поживаете?
Даниэль взял протянутую руку, быстро пожал ее и выпустил с такой поспешностью, словно его ужалила оса, спрятанная у нее в ладони. «Ради Фанни, – сказал он себе. – Ты должен это сделать ради Фанни».
– Рад познакомиться с вами, – промямлил он и, заметив досаду на лице Фанни, выдавил из себя подобие улыбки, хотя его душила поднимавшаяся к горлу желчь.
Ли Шихлер стояла неподвижно, как статуя, в своем великолепном шелковом платье ярко-синего цвета. Черты такие же заостренные и безупречные, губы тонкие, плотно сжатые. И карие глаза, коварные и хищные, как у лисицы.
В Ли Шихлер он узнал Натали Брессон.
* * *
– Дэнни, ты не заболел?
Даниэль неподвижно лежал в кровати, закрыв глаза.
– Дэнни, я же знаю, что ты не спишь.
Он продолжал держать веки закрытыми, чтобы она не увидела по глазам, как отчаянно и безнадежно мечутся его мысли.
– Я полагаю, существует какое-то разумное объяснение тому, что ты из кожи вон лез, чтобы испортить вечер всем, особенно Фанни. Может, все-таки скажешь, в чем дело?
Даниэль продолжал молчать.
– Ну и чудно! – бросила Барбара ему. – Можешь со мной не разговаривать. С какой стати? Я всего лишь твоя жена!
Барбара вытянулась на постели и натянула на себя одеяло. Даниэль вздрогнул и открыл глаза.
– Прости меня.
– Тут одним «Прости меня» не отделаешься.
– Знаю.
– Это из-за Али? – вдруг спросила Барбара.
Даниэль задохнулся, как будто получил удар в солнечное сплетение. Такого подвоха он не ожидал.
– Али? – осторожно переспросил он. – При чем тут Али?
– Не знаю, – глухо сказала Барбара. – Но я давно уже замечаю, что между вами что-то есть. Я не имею в виду роман, по крайней мере не сейчас, – добавила она торопливо.
– О господи, конечно, нет!
Она вынырнула из-под одеяла, ее щеки пылали в свете лампы на ночном столике.
– Это из-за Али ты весь вечер вел себя как ненормальный или тут дело в чем-то еще?
– Конечно, нет. Это не имело никакого отношения к Али, и я вообще не понимаю, откуда у тебя взялась такая мысль.