– Ты хорошо себя чувствуешь? – встревожился он.
– Я чувствую себя потрясающе, – улыбнулась она, – но наш сабра начинает занимать все больше места.
– Тебе будет тяжело? Я хочу сказать – расстаться со сценой?
– Ты шутишь? – Она покачала головой. – Дэнни, мне повезло, что меня вообще взяли в спектакль. Хоть на время. – Она с легкостью вскочила на ноги. – Просто, хочешь верь, хочешь нет, но есть вещи более важные для меня, чем карьера. – Подойдя к нему, Барбара поцеловала его в шею. – От тебя так чудно пахнет… Ты уверен, что тебе надо куда-то идти?
– А если я скажу «нет», ты уделишь мне время?
Она наморщила носик.
– Ну… Майк просил меня прийти сегодня утром пораньше. У нас были замечания после субботнего спектакля и…
Даниэль остановил ее поцелуем в губы.
– Увидимся позже.
– Дэнни?
– Да, любовь моя?
Барбара заговорила не сразу:
– Ты ведь не скажешь Фанни? Насчет Натали?
Даниэль задумчиво покачал головой.
– Я просто не представляю, как ей об этом сказать. Тем более что ты скорее всего права: ее чувство к Фанни может быть и искренним.
Барбара сжала его руку.
– Постарайся поверить в это, Дэнни. Тебе станет легче.
Он заставил себя улыбнуться.
– Мне придется что-то придумать… как-то объяснить свое вчерашнее поведение. И мы оба должны называть ее Ли, не забывай. – Улыбка на его лице превратилась в кривую усмешку. – Хотя вряд ли нам придется часто сталкиваться. Что-то подсказывает мне, что после вчерашнего фиаско Ли Шихлер жаждет новой встречи со мной не больше, чем я с ней.
За завтраком у Фанни Натали так явно искала примирения, что даже заставила себя поблагодарить Дженну за свежевыжатый сок, яйца, гренки и кофе.
– Пожалуй, она не так уж и плоха, – заметила она, обращаясь к Фанни, когда Дженна вышла из комнаты.
– У меня просто дух захватывает, когда я слышу от тебя такие слова, – ледяным тоном отозвалась Фанни.
– Я же извинилась за то, что сказала вчера. Неужели ты не можешь простить меня, cherie?
Она потянулась к Фанни, но та отпрянула.
– Честно говоря, Ли, я не знаю. Дело не столько в том, что ты сказала, нет, дело в том, как ты это сказала. Ты иногда бываешь настоящей стервой. – Взгляд у Фанни был настороженный. – И я тебя уже предупреждала: мне не нравятся садистские игры. Я считаю, что они не имеют ничего общего с настоящим чувством.
Натали виновато опустила голову.
– Я знаю, – сказала она покаянным тоном. – Прошу тебя, поверь мне, Фанни, я очень, очень сожалею. – Она сложила руки на коленях как примерная девочка. – Сказать тебе по правде, cherie… – Она вздохнула. – Я ревновала тебя к Стоуну.