Даже в жизни тех, кто добился-таки славы и успеха, но чувствует себя их недостойным, есть иная сторона медали. Вспомним о знаменитостях, жесточайшим образом себя наказывающих деструктивным поведением.
Тех же, кто считает свой успех заслуженным, – занятная закономерность! – объединяет целый ряд характерных черт и обстоятельств:
· В семье с ними обращались с уважением, вне зависимости от того, что они делали лил не делали.
· Если же семейная атмосфера была, увы, ни из лучших, то существовал по меньшей мере один человек – учитель, родственник или друг, – который их слушал, ценил и уважал.
· Эти люди не смущены обретённым успехом, поскольку сполна за него заплатили: усердным трудом, прилежной учёбой, временным отказом от реализации других своих возможностей.
· У них прекрасное чувство юмора, и они не носятся с собой, как с писаной торбой.
· Они щедро делятся достигнутым с другими (передавая опыт, например, или жертвуя приличные суммы на благотворительные цели).
Жаждущий успеха человек может читать нужные книги, посещать дорогущие тренинги, круглосуточно рабски вкалывать – но если он не считает себя достойным, то исподволь сведёт на нет все свои усилия изощренно-тонким способом. Вспомните ситуации, когда друзья наперебой советовали вам не делать то-то и то-то, но вы всё равно делали – в смутно сознаваемой «надежде» кати нанести себе вред.
Конечно, бывают случаи, когда лучше следовать собственному разумению (послушай Колумб «доброжелателей» – он бы вообще никуда не поплыл). Но задумайтесь над своим упорным стремлением прибрести, к примеру, подержанное авто, несмотря на уговоры вашего друга автомеханика не делать этого; купить дорогую вещь, абсолютно вам не нужную; сыграть в азартную игру на ставку, которую вы не можете себе позволить; или упорно поддерживать отношения, полные бессмысленных мук.
Подумайте: а может, вы уже себя достаточно наказали?
В ответе за себя
Как-то, в бытность преподавателем лёгкой атлетики в Стэндфордском университете, войдя в спортзал, я увидел лежащего на мате студента, который, закрепив одну гону меж брусьев шведской стенки, что есть сил дергал другую к груди. Так, надо понимать, он приобретал необходимую растяжку. Его лицо было перекошено от боли, а голос – сдавлен и хрипл. «Боже! – приговаривал он при каждом рывке. – как я ненавижу это делать!» Не знаю, говорил ли он сам с собой, со мной или жаловался Небесам, но мне захотелось спросить у страдальца: «Кто тебя заставляет так себя мучить? Если тебе больно, почему ты немного не ослабить усилия?»
В этом – истина всех жизненных коллизий: