– Вы меня убедили, осторожность не помешает.
– Вот и хорошо. Кассету вам вернут – привезут вечером.
– А это... четвертая дорожка?
– Наши специалисты сотрут лишнюю запись, не беспокойтесь. Мы все держим под контролем.
Кассета исчезла под крышкой серебристого кейса. У гендиректора немного отлегло от сердца: кажется, его не собирались никуда увозить, мало того – оставляли руководить телекомпанией в трудное для страны время. Подобное доверие дорогого стоило. Он суетливо провожал гостя.
– Я все понял. Если возникнут спорные моменты, проинформирую, посоветуюсь. Вы всегда можете на меня рассчитывать.
И тут на губах гостя появилось подобие улыбки.
– Вы даже не спросили, где сейчас находится ваша лучшая съемочная группа.
– А из-за чего беспокоиться? С ними все в порядке. Они в охотхозяйстве, готовят новый сюжет. Я правильно понимаю ситуацию? В конце концов, незаменимых людей не существует.
– Правильно, особенно в свете того, что вы сейчас сказали.
* * *
За последние дни спортзал, где расположился президент, понемногу приобрел черты настоящей резиденции главы государства. Не в смысле роскоши, а в смысле порядка, технической оснащенности и удобства существования. Выросли перегородки, тянувшиеся по полу кабели и провода убрали в коробы, подвели дополнительное освещение. Правда, конструкции, возведенные телохранителями, не отличались изяществом, однако президент был категорически против того, чтобы допустить сюда настоящих строителей. Заместитель начальника охраны полковник Сигов был того же мнения, оба они придерживались старого и верного правила – чем меньше людей посвящено в тайну, тем легче ее сохранить. К тому же никому не хотелось верить, что добровольное заточение – это надолго.
Клим Бондарев занимал помещение, не претерпевшее никакого изменения – бильярдную. Спал прямо на столе, закутавшись в спальник. Сейчас постель, свернутая в валик, покоилась на сдвинутых стульях, а Клим и президент использовали стол по прямому назначению.
Бондарев склонился почти к самому бортику, прищурил один глаз. Несильный удар кием, и шар слоновой кости медленно покатился по зеленому сукну, чиркнул боком соседний, закрутился волчком и, слегка изменив траекторию, буквально «прокрался» к лузе, замер на самом ее краю.
– Русский бильярд никогда не был моей сильной стороной, – признался Клим и уступил место противнику по игре.
– Моим – тоже, – усмехнулся президент и коротким ударом отправил сразу два шара в лузы, – но играю я лучше тебя.
Клим написал мелом на черной доске текущий счет – он проигрывал.
– У меня еще есть шанс отыграться.