Настя опомнилась только внизу, за столиком. Ее трясли и обнимали, толстая Люда и близняшки катались от хохота.
– Ну, ты задала ему жару!
– Настюха, вам вместе надо выступать!
– Слушай, а белье у тебя классное! Там все просвечивало!
– Мужу будешь звонить?
– О боже! Я про него совсем забыла!
– Тебе правда по кайфу?
– Ой, Леська, Жанночка. Я вам так благодарна… Я будто воздуха чистого глотнула. Будто поперек груди камень лежал, а вы его столкнули! А это… такие шоу, они часто приезжают?
Девушки переглянулись с улыбками.
– Настенька, да они постоянно. Есть и другие и все время по стране и по миру катаются.
– Вот ведь… я и не знала. Марк меня водил на мюзиклы. Но чтобы так…
– Как мы тебе могли сказать? Ты же вся такая… правильная!
– Настя, мы твоего мужа боимся, – честно призналась Жанна. – Он вон тебя как… дрессирует.
– Ага, скоро станешь царевной Несмеяной, – пьяно хрюкнула толстая Люда.
В воздухе словно повисла невидимая паутина. Насте показалось, что подруги что-то недоговаривают.
На выходе она ахнула, впервые глянув на часы. Как в сказке про волшебную туфельку, ночь пролетела в одно мгновение. В розовеющем небе кружили чайки, по сонным бульварам таксисты развозили уставших гуляк…
Настя Порываева очень хорошо запомнила эту ночь и эту дату. Даже слишком хорошо.
Примерно в то время, когда «лексус» высадил ее возле отеля, на другом конце Майями приоткрылись ворота фешенебельного мужского клуба. Посетители, уставшие от ночных упражнений с лучшими девочками побережья, получали ключи от машин, кидали щедрые чаевые своим пышногрудым подругам, последний раз приглаживали волосы и поправляли воротнички – не осталось ли ненужных следов?
Серебристый приземистый «мерседес» выполз за ворота, чугунные створки быстро и бесшумно затворились, отсекая мир простых людей от мира самых дорогих извращений. За рулем «мерседеса» сидел импозантный, слегка уставший мужчина лет тридцати семи. Он придирчиво осмотрел себя в зеркальце, откинул со лба густые локоны и потянулся к телефону.
– Настенька? Разбудил тебя, лапа? Сделаешь мужу кофейку? Да, устал, как пес, всю ночь к тебе гнал…
С утра произошло невозможное. Долли и Рики угостили Сергея виски из бутылочного колпачка. От волнения потряхивало всех троих, поэтому колпачок пришлось наполнять снова и снова.
– Не боись, шефиня в курсе. – Долли махнул в сторону зала. Там огненным смерчем кружился московский бомонд. Центр смерча, самая густая, насыщенная разрядами энергии воронка приходилась на трибуну жюри, где хозяйничала Кольцова.
– Гляди, кто приехал! Семанова тут, Бондаренко, Завьялова, все наши звездочки…