Меня его аргументы убедили полностью. Кроме того, я ведь и сам получил английское образование на Кипре и ничего лучшего не мог желать своим детям. У меня было много надежных друзей и связей в Лондоне, ко мне в целом хорошо относились британские средства массовой информации, сделавшие в начале семидесятых годов гораздо больше, чем кто-либо другой для создания моей репутации и мировой международной известности. Ну и, наконец, немаловажным фактом было то, что мое небольшое секретное укрытие находилось в Европе, не так уж далеко от Британии. А тут еще я посмотрел по телевидению очередную передачу о росте преступности и наркомании среди нью-йоркских школьников и окончательно решил, что все дороги, похоже, ведут в Лондон.
Клемент Фрейд рассказал мне, как добиться от британских властей получения статуса постоянного жителя, хотя и намекнул при этом, что не берется оказать мне какие-то особые услуги, в чем я в общем-то и не нуждался. Через некоторое время, пройдя все необходимые официальные процедуры, моя семья получила разрешение на постоянное жительство, и мы обосновались на верхнем этаже одного из лондонских домов, выходящих окнами на верхушки деревьев в Гайд парке. Мы с Клементом стали друзьями и вскоре после моего приезда в Англию купили вскладчину скаковую лошадь, назвав ее, кстати, Спунбендер (что значит Ложкосгибательница). Мы доверили ее очень известному тренеру Тоби Болдингу. В первой из своих скачек наша лошадь пришла шестой, а во второй была уже третьей. 26 ноября 1986 года я впервые сам пришел посмотреть ее в деле. Эта скачка состоялась в 15 часов 30 минут в Хантингдоне. За день до этого в прессе появилось сообщение, что я якобы собираюсь оказать своей лошади телепатическую помощь с трибуны.
Обозреватель газеты «Сан» известный эксперт по лошадям Тимплгейт сказал, что он предпочитает доверять своему опыту и объективным показателям, по которым явным фаворитом скачек является Джем под седлом наездника Причера, и они должны одолеть любые телепатические силы Геллера.
Моя лошадь начала слабо и держалась на восьмой позиции из девятнадцати до самого последнего препятствия. Но как только лошади вышли на финишную прямую, она показала всем, на что способна, постепенно обгоняя соперников и продвигаясь вперед. В итоге наша Спунбендер закончила дистанцию второй, уступив победителю лишь пару футов. А фаворита Джема что-то вообще не было видно в поле зрения.
Я был даже рад в какой-то степени, что моя лошадь была второй, а не первой. Если бы она выиграла, я уверен, мне тотчас же выдвинули бы обвинение в том, что я как-то мысленно ее стимулировал, или отравил других лошадей, или, может быть, наслал на них какую-то порчу. Второе место было вполне почетным, и, главное, я увидел то, что моя лошадь не нуждается в помощи экстрасенса для того, чтобы когда-нибудь одержать победу.