Она вырвала свои руки и закусила нижнюю губу. Получилось почти театрально.
– Но ты обещал вначале сделать мне массаж. – Ее глаза проказливо поблескивали.
Он понурил голову, вздохнул и задержал дыхание. Это будет пыткой. Смогу ли я это сделать? Смогу ли удержать над собой контроль?
Господи, как я ее хочу!
Сжав зубы, он еще раз глубоко вздохнул и быстро подхватил Мери на руки. Она хихикнула и пристроила голову на его груди. Ее пальцы начали коварную игру, медленно чертя концентрические круги вокруг его сосков. Такое кого угодно сведет с ума. Но не его.
Прошагав через сад, он положил ее на высокий, покрытый простынями массажный стол рядом с бассейном лотосов.
– Перевернись.
Мери освободилась от полотенца и сделала, как он велел. Полотенцем он прикрыл ее ягодицы, а затем взял с подноса масло. Экзотический аромат смешался с нежным благоуханием лотосов, когда он начал наносить масло на кожу.
Рэм считал себя в безопасности, но, видимо, просчитался. Касаясь розовых пальцев ее ног, изящных лодыжек, округлостей икр, он почувствовал, что его самообладание дает трещину.
Пальцы нащупали маленький зигзагообразный шрам на ее правом колене.
– Откуда это у тебя?
– Еще одна автомобильная авария.
– И когда? – Его руки не переставали двигаться.
– Давно. Мне было лет двенадцать.
Неожиданно она перевернулась:
– Пожалуйста. Я хочу тебя. Иди ко мне.
Раздумывать уже было нечего и контролировать тоже. Рэм взял ее на руки и перенес на постель под балдахином. Почти благоговейно он положил ее на шелковые простыни и встал рядом, глядя сверху вниз, обжигая ее кожу голубым пламенем глаз. Затем рывком отбросил полотенце, обернутое вокруг талии.
Она увидела очевидное свидетельство его желания и улыбнулась:
– Ты потрясающий мужчина, Рэмсон Габри. Иди ко мне.
Он встал на колени у ее ног и коснулся губами пальцев. Затем провел дорожку вверх, облизывая, покусывая, целуя, наслаждаясь. В некоторых местах он задерживался подольше, иные проходил быстро, но потом сразу же к ним возвращался. Он священнодействовал, творил магию, воспламеняя ее, зажигая всю огнем.
Он целовал ее шрам на колене, внутренние стороны бедер, а пальцы его в это время тоже не дремали и делали свое дело. Они гладили, блуждали, трепетно ощупывали.
Мери стонала, порывисто дышала, комкала пальцами простыню. Наконец, погрузив пальцы в его густые черные волосы, она начала дергать их, стремясь приблизить его губы к своим губам, побуждая его дать ей освобождение, поднять к солнцу.
– Подожди, любовь моя, – прошептал он. – Мы еще не готовы.
– Рэм, – хрипло проговорила она, – я вся горю.