Капитан очнулся от дум — поезд резко залязгал сцепкой, замедляя ход. Послышались тревожные хриплые гудки паровоза. Кто-то заорал:
— Тревога! Воздух!
Пассажиры теплушки рванулись к выходу, благо было жарко, и двери стояли открытыми нараспашку. Владимир выпрыгнул и, попав на что-то мягкое, едва не упал, сзади пихнули в спину, и в общей куче лётчик покатился вниз по насыпи. Обожгла мысль: «Только бы подняться, а то затопчут!»… Тяжёлый удар обрушился на тело, а потом всё погасло…
Он очнулся от влаги, льющейся на лицо тонкой струйкой. Попытался спросить, что случилось, но губы его не слушались. Затем из серой пелены проявилось лицо в пилотке набекрень. Оно что-то говорило, но лётчик ничего не слышал. Затем прорвались неразборчивые звуки, постепенно сложившиеся в слова:
— Товарищ капитан, вы целы? Вы целы? Ответьте?
Во всём теле была жуткая слабость, но вот язык смог, наконец, вытолкнуть слова:
— Вроде цел… Сейчас немного полежу, и всё в порядке будет…
Боец с синими петлицами медицинской службы обрадовано закивал в ответ:
— Вы полежите, полежите, товарищ капитан. Всё равно — поезда нет. А я побегу, тут народу много побило, помочь надо…
— Вода есть, боец?
— Вот, пожалуйста, товарищ капитан…
Тепловатая вода была удивительно вкусной, и с каждым глотком прибавлялось сил. Оторвавшись от горлышка стеклянной фляги Владимир уже смог кивнуть головой.
— Идите, санинструктор. И, спасибо вам.
— Да что вы, товарищ капитан…
Минут через десять Столяров настолько пришёл в себя, что смог сесть, затем окинул взором панораму: на высокой насыпи догорали вагоны… Кое-где каркас теплушек даже оплавился, повиснув сосульками. Видно, жар был такой силы, что не выдержал и металл. Далеко впереди виднелись остатки паровоза. Его котёл валялся поодаль, на рельсах неведомым путём устояли три ведущие оси и тендер. Вдоль путей бродило множество бойцов, слышалась ругань, стоны, всё было слишком хорошо знакомо.
Такую картину Владимир видел не раз в сорок первом, и в сорок втором опять же… Но порядка эшелон всё-же не потерял. Командиры явно уцелели, и команды рядовых красноармейцев укладывали убитых в аккуратную шеренгу, кто-то собирал их документы. Поодаль развернулся импровизированный медпункт, где оказывали помощь раненым.
Наконец капитан повернулся к своему вагону и не поверил собственным глазам — его не было, а теплушки перед и позади него превратились в сплошное месиво рваного металла и дерева. Прямое попадание! И фугаска килограмм под сто пятьдесят, если не больше! Наверное, осколки над головой прошли, а меня волной стукнуло… В рубашке родился! Верно матушка сказала… Вихрь мыслей в одно мгновение промчался в мозгу. С трудом лётчик поднялся на ноги — земля слегка покачивалась, затем он пошёл к голове состава, где удалось разглядеть группку военных в фуражках…