– Да ты просто сокровище! Давай факел…
Вот уж чего-чего, а импровизированного огнемета древние монстры не ожидали. Конечно, пятидесятиградусный спирт – не бензин, но для не слишком-то огнеупорных созданий, предпочитающих воду всем остальным стихиям – в самую пору. Кто бы мог подумать, что такие страшилища способны улепетывать столь быстро на своих коротеньких кривых лапках, едва только первые голубые огоньки зазмеились по костяным пластинам панцирей! Если бы они могли визжать, то скулили бы как перепуганные щенята.
– Вперед! – воскликнул Жора, потрясая сифоном и факелом. – Пока они не очухались!
Где-то в глубине сознания билась мысль, что если стражники, скинув внутрь хищников, заперли люк, то это… Но бронзовая крышка была сдвинута, люк отворен настежь и в круглом проеме виднелось звездное небо.
Арталетов буквально вышвырнул наружу пискнувшую Жанну, взлетел по подставленной спине шута наверх и, ухватив за шиворот Горенштейна, вытащил его на волю. На все это ушли какие-то секунды.
– Леплайсан! Давайте руку! – прокричал он в темный зев, заметив краем глаза, как от темного куба храма, видневшегося в отдалении, в их сторону движутся огоньки факелов. – У нас мало времени!
– Минуту, мой друг! – раздалось снизу. – Я только заберу наши пожитки…
– Не время! Бросайте все!
– Я уже…
И в этот момент люк, дрогнув, пополз в сторону, закрывая отверстие. Жора уперся в его край ногами, напряг силы, но неведомый механизм оказался сильнее человеческих сил, и проем неумолимо сокращался на глазах.
– Людовик! Я не удержу его! – в отчаянии завопил Георгий, чувствуя, как трещат жилы. – Скорее!..
Из темноты одна за другой вылетели две котомки, мелькнул свет факела и…
И крышка, удовлетворенно звякнув металлом о металл, встала на место прочно, словно влитая, отрезав путешественников друг от друга.
– Людовик… – прошептал наш герой.
Снова потерять только что чудом спасенного друга было невыносимо, но холодный технарь в мозгу уже оттеснил рыдающего лирика и твердил, что вскрыть бронзовый люк без лома, не говоря уже о более мощных инструментах, попросту невозможно. Жанна и Дмитрий Михайлович общими усилиями едва смогли оторвать Арталетова от бронзовой плиты, в которую тот исступленно колотил кулаками.
– Бежим! – защекотали ухо легкие волосы.
– Прощай, друг…
* * *
По-прежнему пустующая хибара Петра Мамлюка встретила путешественников так, будто они отсюда никуда и не уходили. Но не было в прошлый раз такого уныния, состояния разбитой армии, остановившейся на бивуак посреди панического бегства, чуть оторвавшись от преследователей. Не нужно быть Наполеоном у скованной льдом Березины, чтобы ощутить полное крушение наполеоновских по своему размаху планов. Спасательная кампания провалилась на том самом месте, когда так близка была победа. И провалилась с жертвами. С одной жертвой, но какой!..