* * *
Поняв, что вертолет пришел специально за ним, Астахов указал на поляну, находившуюся чуть в стороне от трассы, метрах в шестидесяти.
Пилот, поняв его жест, кивнул в ответ.
Через десять секунд вертолет уже висел над полянкой на высоте метров пятнадцати – двадцати.
– Садись! – махнул Астахов и запрыгал, демонстрируя, что поляна сухая, грунт прочен. – Не болото.
Пилот кивнул в ответ, подтверждая, что понял.
– Садись! – снова замахал руками и запрыгал Астахов, приглашая вертолет на посадку.
В ответ пилот сделал недоуменное лицо и пожал плечами:
– Не понял!
Астахов запрыгал вновь еще интенсивнее:
– Садись! Садись же, мать твою! Ну, дубье! Чего он ждет?! Только керосин зря жжет, сволочь!
Разумеется, прыгающий по поляне полковник не догадывался, что действия пилота вызваны вовсе не ожиданием чего-либо, а объясняются исключительно любовью экипажа вертолета и пассажиров к искусству.
– Да он танцор от бога! – заметил майор. – Хороший танцор! И ничто ему не мешает.
– Но все же далеко еще до совершенства, – согласился пилот. – Есть к чему стремиться. Видишь, как машет рукой, припрыгивая? Это, скорее, напоминает охотничий танец…
– Нет-нет! Это пляска шамана, – возразил Коптин. – Это он дождь на посевы вызывает.
– У меня, кстати, где-то в хвосте как раз для подобных случаев бубен был, – сообщил майор. – Может, кинуть ему? С бубном он лучше гляделся б.
– Да пусть так попляшет. И ведь что интересно: если ему сейчас флажки сигнальные кинуть, он ими семафорить начнет… А бывает, в точно такой ситуации, сделаешь сверху рожу поглупее, а потом сбросишь горн пионерский – тот, кто внизу, трубить начинает… Психология! Сплошная загадка.
– Да. Наука… У меня, кстати, кружки2 есть, деревянные, – знаешь, капусту квасить, накрывать? Кружок на капусту в бочку, а на него – груз… Купил здесь на рынке для тещи. Хорошие кружки2, дубовые. Бросим ему парочку, посмотрим, что он с ними делать станет?
– Не надо, – возразил летчик. – Горючего мало. Ты смотри, что делает…
Астахов, там внизу, замахал двумя руками, синхронно, словно взбивая пуховик метровой толщины, одновременно подпрыгивая на месте сразу на двух ногах.
– Болезнь. Болезнь Паркинсона.
– А на языке макарьевской ярмарки это называется «как дьякон козу полюбил».
– А двумя руками что машет, словно дирижирует?
– От рогов, от козла отбивается…
– Ну ладно, хватит, мужики, – решил пилот. – Концерт окончен. Аплодисменты!
Майор снял тормоз с электрической лебедки, стоящей рядом с ним, и тут же из открытого бокового люка вертолета начала выпускаться веревочная лестница.