– Вот его-то нам и надо. А говорил, все обесточено. Смирнов, сними молодого человека крупным планом. Потом оформим изъятие, и боюсь, что в туалет вам придется нырять уже под конвоем.
Только теперь Игнат обратил внимание, что один из милиционеров держит в руках кинокамеру.
– Это мой личный прибор, к психокоррекции он не имеет никакого отношения.
– Вы это суду говорить будете. А пока попрошу сдать всю электронику.
– От жук, – проговорил любвеобильный страж порядка, прежде карауливший медсестру. – Знаем мы, как он тут спал.
Спорить, ругаться, доказывать не имело смысла. Игнат присел на край топчана, распустил ремни портупеи, потом начал расстегивать штаны. Следователь с усмешкой следил за представлением. Милиционер продолжал киносъемку до той самой секунды, когда Игнат окончательно избавился от ремней и обе ноги, больше ничем не закрепленные, с грохотом упали на пол.
– А… это чего?.. – растерянно пробормотал следователь, глядя на огрызок человека, сидящий на топчане.
– Это протезы, – любезно объяснил Игнат. – Как видите, у меня нет ног. Вы потребовали, чтобы я сдал всю технику. Вот, пожалуйста, можете вносить в опись.
– Протезы я не требовал… – следователь чувствовал себя крайне неудобно. – Только прибор.
– Без усилителя протезы работать не будут, так что забирайте все. Я теперь могу идти или вы все же собираетесь взять меня под стражу?
Не дожидаясь ответа, Игнат скатился на пол, подтянулся на руках и, ухватившись за край двери, выволок себя в коридор. Сейчас ему очень не хватало тележки на подшипниках и обшитых кожей чурбачков, что заменяли ноги нищему, сохранившемуся в воспоминаниях Лидии Андреевны. Крайне удачно добрая старушка продемонстрировала незваному гостю, что его ждет.
– Игнат Кузьмич! – всполошилась медсестра. – Я сейчас коляску…
– Спасибо, Людочка, – сказал Игнат.
Игната устроили на койке в коридоре. Елена Михайловна хотела поместить его в одну из палат, но Игнат воспротивился. В конце концов, он не больной, а лежа в коридоре, он мог хоть как-то быть в курсе событий.
Милиция опечатала помещение лаборатории и отбыла. К Игнату следователь не подошел, никаких документов не предъявил, ничего подписывать не заставил, так что у Игната пропала прекрасная заготовка: «подписка о невыползе». Оно, впрочем, и лучше – нечего дразнить красным словцом власть имущих.
Зато днем Игнат несколько раз видел Лидию Андреевну. Рина Иосифовна, выполняя обещание, таскала старушку ко всем специалистам подряд. Окулист и иридодиагност, хирург и травматолог, психолог и психиатр, геронтолог и… разве что педиатру Лидию Андреевну не показывали. Были сделаны кардиограмма и энцефалограмма, томограмма и… один главврач знает, что еще. На массаж Лидия Андреевна согласилась, только узнав, что массажист женщина, зато на физиотерапию (ей назначили электрофорез коленных суставов) пошла с готовностью.