– Ну, а городская площадь, куда сходятся горожане?
– У города нет центра. Каждый житель или группа жителей строят собственное жилье там, где им заблагорассудится или где есть место, а попадают они сюда из самых разных Миров и из самых разных веков, отсюда вся эта неразбериха, запустение и древность многих жилищ. Отсюда эта грязь, отсутствие надежды, упадок большинства горожан.
– А на что они живут?
– Они живут за счет друг друга. Торгуют с демонами, которые время от времени заглядывают в Амирон…
– С демонами?
– Да. А самые смелые охотятся на крыс, которые обитают в пещерах под городом.
– А что это за демоны?
– Такие существа, в основном слабейшие из слуг Хаоса, которым требуется то, что можно найти в Амироне: одну-другую украденную душу, например ребенка (хотя здесь мало рождается детей). Ты и сам можешь представить, зачем они наведываются сюда, если тебе известно, что обычно демонам нужно от колдунов.
– Да, могу себе представить. Значит, Хаос может приходить в этот мир и уходить отсюда по своему желанию?
– Не уверен, что все обстоит так просто. Но демонам, конечно, легче попасть сюда, чем в нашу плоскость.
– А ты видел этих демонов?
– Да, обычные твари. Грубые, глупые и сильные – многие из них прежде были людьми, но потом заключили сделку с Хаосом. А теперь это физические и умственные калеки в образе демонов.
Элрику пришлись не по душе слова Ракхира.
– Так это что же – судьба тех, кто заключает сделки с Хаосом? – спросил он.
– Тебе, мелнибониец, это должно быть ведомо. Я знаю, что в Фуме такого почти не случается. Но кажется, что чем выше ставки, тем менее заметны изменения, которые претерпевает человек, когда Хаос соглашается вступить с ним в договор.
Элрик вздохнул.
– И у кого же мы спросим про Туннель Под Болотом?
– Тут был один старик… – начал было Ракхир, но в этот момент у него за спиной раздалось хрюканье, и он замолчал.
Из тьмы материализовалась физиономия с клыками. Физиономия хрюкнула еще раз.
– Кто ты? – спросил Элрик, держа наготове руку у меча.
– Свинья, – сказало лицо с клыками.
Элрик не понял – то ли его обозвали, то ли существо просто представилось.
Из темноты возникли еще два клыкастых лица.
– Свинья, – сказало одно.
– Свинья, – сказало другое.
– Змея, – сказал голос за Элриком и Ракхиром.
Элрик повернулся, а Ракхир продолжал разглядывать свиней. Перед альбиносом стоял высокий молодой человек. Там, где у него должна была быть голова, извивались тела приблизительно дюжины довольно крупных змей. Голова каждой смотрела на Элрика. Мелькали змеиные языки, пасти одновременно открылись и произнесли: