– В задницу тамошний народ, как любит говорить господин Богольт, – засмеялся Недамир. – Трон Маллеоры и без того мой, потому что у меня в Каингорне триста латников и полторы тысячи пеших против их тысячи зазнавшихся щитников. А признать меня они и без того признают. Я до тех пор буду вешать, сносить головы и волочить по улицам лошадьми, пока меня не признают. А их княжна – это жирная телка, и плевать мне на ее руку, мне нужна только ее… короче, пусть родит наследника, а потом я ее все равно отравлю. Методом мэтра Козоеда. Довольно болтать, Гилленстерн. Приступай к выполнению полученного приказа.
– Воистину, – шепнул Лютик Геральту, – он многому научился.
– Многому, – подтвердил Геральт, глядя на холмик, на котором золотой дракон, опустив узкую треугольную голову, лизал ярко-красным, раздвоенным языком что-то такое, что сидело в траве около него. – Но не хотел бы я быть его подданным, Лютик.
– И что теперь с нами будет, как думаешь?
Ведьмак спокойно смотрел на маленькое серо-зеленое существо, трепыхавшее крылышками летучей мыши рядом с золотыми когтями наклонившегося дракона.
– А как тебе все это, Лютик? Что ты об этом думаешь?
– Какое значение имеет, что я думаю? Я поэт, Геральт. Разве мое мнение кому-то интересно?
– Интересно.
– Ну так я тебе скажу. Я, Геральт, когда вижу гада, змею, допустим, или другую ящерку, то меня аж тошнить начинает, так я этим паскудством брезгую и боюсь. А вот этот дракон…
– Ну?
– Он… Он красивый, Геральт.
– Спасибо, Лютик.
– За что?
Геральт повернул голову, медленно потянулся к пряжке ремня, наискось пересекавшего грудь, затянул его на две дырочки. Поднял правую руку, проверяя, в нужном ли положении находится рукоять меча. Лютик смотрел на него, широко раскрыв глаза.
– Геральт! Ты собираешься…
– Да, – спокойно сказал ведьмак. – Есть предел возможному. С меня достаточно. Ты идешь с Недамиром или остаешься, Лютик?
Трубадур наклонился, осторожно и заботливо положил лютню рядом с камнем, выпрямился.
– Остаюсь. Как ты сказал? Предел возможному? Оставляю себе право так назвать балладу.
– Это может быть твоя последняя баллада, Лютик.
– Геральт?
– Что?
– Не убивай его… Можешь?
– Меч – это меч, Лютик. Уж коли его возьмешь в руки…
– Постарайся.
– Постараюсь.
Доррегарай захихикал, повернулся к Йеннифэр и рубайлам, указал на удаляющийся королевский обоз.
– Вон там, смотрите, – сказал он, – уходит король Недамир. Больше он уже не отдает королевских приказов устами Гилленстерна. Он уходит, послушавшись гласа рассудка. Хорошо, что ты здесь, Лютик. Думаю, тебе есть смысл начать сочинять балладу.