Следом за Боксом спрыгнули с трапа Бабай, Фея и Дьяк. Последним на палубе патрульного катера оказался сам Ястреб, подталкивающий впереди Чироева.
– Ты знаешь, сколько отсюда до границы территориальных вод Грузии? – спросил он чеченца, показав рукой своим бойцам, что пора заводить двигатель.
– Километров сто, не больше, – буркнул Чироев.
– Значит, идем к своим, – сам себя убедил Ястреб. – Час у нас есть.
Спустя несколько минут патрульный катер, резко развернувшись, поднимая белые пенистые буруны, стремительно пошел в открытое море, оставив яхту «Галатея» одиноко покачиваться на волнах.
* * *
Песков застал Макарычева уже у выхода из здания.
Генерал спускался по лестнице, направляясь к своей старенькой черной «Волге». Эта машина, некогда являвшаяся гордостью любого советского чиновника, символом его высокого социального статуса, превратилась теперь в некий раритет исчезнувшей эпохи.
«Волга» Макарычева притулилась на окраине служебной стоянки. В сравнении с роскошными иномарками, блестевшими лакированными боками, таинственно глядевшими на мир темными экранами тонированных стекол, этот динозавр отечественного автопрома выглядел скромно и непритязательно. Но генерал, привыкший к старым традициям и верным вещам, которые, подобно древним друзьям, не способны на предательство, никогда не согласился бы променять свой видавший виды автомобиль на новомодные шедевры престижных западных фирм. Не говоря уже о том, что стоили эти шедевры совсем не в масштабах генеральской зарплаты...
– Дмитрий Константинович! – Песков тяжело дышал. Ему пришлось бежать по длинному коридору управления, а потом стремительно скатиться по лестнице, как курсанту, спешащему в увольнение. – Только что получено сообщение от Ястреба. Он был вынужден захватить патрульный катер турецкой береговой охраны. На всех парах отряд движется к нашим территориальным водам. Просят срочно выслать какое-либо судно или воздушный транспорт. Чироева они взяли с собой как держателя банка данных...
– Информационного пакета, полковник, – машинально поправил Макарычев, за последние дни свыкшийся с нелепым определением, рожденным где-то в недрах Совета безопасности; он стремительно, как это и полагается опытному руководителю спецслужб, переваривал только что полученные данные, собираясь принять единственно возможное решение в новых обстоятельствах, которые менялись буквально на глазах.
Генерал кинул взгляд на часы, засекая время поступления экстренной информации, и коротко скомандовал, разворачиваясь с такой четкостью, словно участвовал в строевых учениях: