Л. Д. Троцкий, которого как раз VI съезд в составе группы межрайонцев принял в большевистскую партию, на редкость субъективистски оценивал положение в ней. Съезд проходил в полулегальной обстановке, после известных июльских событий, приведших к утрате влияния Советов на решения буржуазного Временного правительства и ликвидации двоевластия. То был шаг назад, угрожавший срывом поступательного хода революции. Ленин в эти дни был вынужден скрываться в подполье, Троцкий арестовывался. «На верхах партии положение было неблагополучно, — писал он впоследствии. — Ленина не было. Крыло Каменева подняло голову. Многие, и в том числе Сталин, просто отсиживались от событий, чтобы предъявить свою мудрость на другой день». Так, фактам вопреки, Троцкий противопоставлял «свою мудрость» «широко организованной фальсификации прошлого, которая составляет одну из главных забот эпигонов», клялся в верности «исторической правде» (Моя жизнь. Т. 2. М., 1990. С. 34–35) и тут же отчаянно облыгал прошлое, в котором сам не участвовал. Сталин, по Троцкому, «просто отсиживался» летом и осенью 1917 года, делая основные доклады на съезде, определившем курс партии на вооруженное восстание, готовя заводы и полки к выступлению, в то время как Троцкий действительно отсиживался от событий в «Крестах».
Из содержания 18-го тома не крикливо, но настойчиво вырастает интригующий общий вывод об уникальности многомерного видения перспективы социализма и мирового революционного процесса, внутри— и геополитических реалий, которым владел Сталин. Об известном «одиночестве» этой личности, в своей единичности сконцентрировавшей в себе максимально разностороннее и глубокое осознание всеобщего. Говорю об этом и на основе данной книги, и на основе знакомства с бывшими соратниками Сталина, ни один из которых — и это жестко продемонстрировала практика 50-70-х годов — не понял его более или менее адекватно.
В дневнике М. А. Сванидзе (певица, жена А. С. Сванидзе — брата Екатерины, первой, рано умершей жены Сталина) упоминается речь Иосифа Виссарионовича перед выпуском академий Красной Армии 4 мая 1935 года. «Говоря об этой своей речи, — отмечает Мария Анисимовна, — И. (Иосиф. — Ред.) сказал, что забыл прибавить, «что наши вожди пришли к власти бобылями и таковыми остаются до конца, что ими двигает исключительно идея, но не стяжание», как это мы можем наблюдать в капиталистических странах. Там стоять у власти — значит обрастать (богатеть)… Обаяние чистой идейности и делает наших вождей любимыми и чтимыми для широких масс, да и отсутствие классовой отчужденности, как это было раньше, делает их своими «кровь от крови, плоть от плоти» для народа…» (Иосиф Сталин в объятиях семьи. Из личного архива. М., 1993. С. 178). Кто, оказавшись у власти, остался «бобылем», то есть