— В бессонные ночи? — с непривычной насмешкой возразил Франц. — Лжешь, Ганнеле! Ты не говори о тех ночах, когда у тебя бывает твой любовник, когда ты бросаешь к его ногам свою женскую честь.
— А если бы даже и так? — вскрикнула Ганнеле, уязвленная до глубины души упреком Франца. — Да, я не скрываю, я проводила ночи с ним. Я отдалась Отто, не будучи его женой, я стала его любовницей, как ты говоришь. Но я спокойно выслушаю твои упреки, так как я не стыжусь своей любви. Я люблю Отто, люблю больше жизни, и я давно сошла бы с ума, если бы в его объятиях не находила забвения.
— А я тебе говорю, — крикнул Франц, — что наступит время и ты возненавидишь того, кого ты сегодня боготворишь, ибо любовь, которая зиждется на крови, не может быть прочна. Однако довольно нам спорить. Мы с тобой во взглядах все равно не сойдемся. Я явился сюда, чтобы предложить тебе мои условия.
— Какие условия?
— Неужели ты не знаешь, какая тебе угрожает опасность?
— Кто же может быть опасен?
— Я. Так как я намерен донести об этом убийстве, выставить тебя убийцей твоего мужа.
Ганнеле дико вскрикнула и отшатнулась. Она упала бы, если бы не удержалась рукой за спинку кресла. В безмолвном ужасе смотрела она на Франца. Она ожидала от него всего, но только не этого. Неужели Франц, ее давнишний лучший друг, любивший ее больше самого себя, Франц, который ненавидел грубость и насилие и за всю свою жизнь не причинил никому ни малейшего зла, — неужели этот самый Франц был способен донести на нее и предать суду свою любимую, боготворимую Ганнеле?
Широко открытыми от недоумения глазами смотрела она на него.
— Да, ты поняла меня! — хриплым голосом воскликнул Франц. — Повторяю еще раз, что предам тебя суду, если ты не примешь всех моих условий. Я знаю хорошо, что у тебя на уме. Ты собираешься устроить завтра большое пиршество по случаю твоего отъезда из нашего края. Ты говорила об этом всем и каждому, и все тебе поверили. Один я не поверил тебе, так как хорошо знаю, что должно означать это пиршество.
Франц подошел вплотную к Ганнеле, схватил за руку и заставил ее поднять глаза.
— Завтра, а лучше говоря, сегодня, так как полночь уже прошла, — состоится твоя свадьба с Отто Резике, сообщником Лейхтвейса. Ты хочешь устроить в последний раз пиршество в доме того человека, которого ты вовремя убрала с дороги. А когда празднество дойдет до своего апогея и когда все гости будут пьяны, за тобой придут и уведут тебя туда, где живет Лейхтвейс, в такое место, которое неизвестно мне, но зато отлично известно тебе. Там вас будет ожидать брачное ложе. И никогда ты больше не вернешься в среду порядочных людей, а уподобишься графине Лоре, которая последовала за разбойником, покинув родной замок, с той лишь разницей, что руки Лоры не запачканы в крови.