«А хрен-ли эти демократы?!» — кричал один из них. «Развалили всю страну к ебеной матери! А вот если бы…»
«Дак вот я тебе и говорю, — не уступая в напористости, вторил ему другой, — Грача надо выбирать. Он, мужик — молодец! Военный! Долго говорить не любит. Он им, б…м, покажет, как…» И дальше вворачивалась трехэтажная конструкция небезизвестного содержания, от чего аргумент приобретал невероятную весомость. Но в чем братья сходились твердо и однозначно, так это в том, что споря о чем-то, не стоит забывать и о выпивке. А по мере убывания оной, страсти накалялись все больше и больше. Когда количество средств выразительности стало преобладать над количеством смысловых значений, и разговор пошел на слишком высоких, даже по местным меркам, тонах, свершилось чудо: появился проводник.
«Здорово, отцы. Где динамит взяли?»
«Чего?»
«Понял. Проехали. Чего разорались, говорю?»
«Да не, мы чего… мы это… нормально все,» — принялся, было, уверять его младший из братьев. Но старший, видимо, принял это вмешательство за оскорбление и, поднявшись в полный рост, выразил свой протест, послав проводника открытым текстом в известном направлении. Дальнейшие события разворачивались стремительнее ядерной реакции: проводник потащил «бунтаря» в тамбур с целью проведения воспитательной работы, младший брат принялся заступаться за старшего, тут же подключились наиболее продвинутые «правозащитники» из соседних купе, в общей суматохе старший брат умудрился схватить со стола недопитую бутылку водки и, в порыве ярости считая всех своими врагами, разбил ее о чью-то голову, а горлышко с острыми краями воткнул в плечо младшему. Все это сопровождалось диким воем жены младшего и боевыми кличами с обеих сторон. В итоге всего этого, старший брат был отметелен в тамбуре проводниками, младшему стало плохо, а брюки Пропащего были забрызганы кровью, видимо, в качестве платы за просмотренный спектакль, главные участники которого были сняты с поезда на ближайшей же станции.
Но место, пусть даже и не свято, пустым оставалось недолго: через пару остановок в купе появились два азербайджанца, которые, с их слов, приходились Пропащему товарищями по несчастью.
«Ты панимаешь, как кинули нас?!! Дэнги, дакумэнты, вэщи — все украли!» — говорил один из них, обращаясь к Пропащему и доставая при этом из внутреннего кармана пиджака бутылку «Русской».
«У тэбя стаканчика нэту, а?»
Пропащему они не понравились и он, отрицательно помотав головой, уставился в окно. Остановка, где ему нужно было сойти, осталась уже позади и он собирался вести себя скромно, дабы и дальше оставаться незамеченным проводниками.