В глазах Талли заблестели слезы бессильной злобы. Он, похоже, собирался упрямиться дальше, хотя упрямствовать было бесполезно.
– Ты просто чокнутый придурок, брат, – сказал Смед. – Один раз за всю твою поганую жизнь у тебя появилась неплохая идея. Но стоило нам за нее взяться, как ты сразу начал путаться у всех под ногами. Так и норовил подставить нас и испортить все дело. Ну? Так что ты натворил? Мы уже в заднице или еще не совсем? Отвечай, скотина!
Лицо Талли на какое-то мгновение озарилось вспышкой хитрости и коварства.
– Пустяки, – сказал он. – Сделал пару неудачных ставок, и все.
– Пару? – взвыл Смед. – И за пару раз проиграл столько, что пришлось воровать деньги у Тимми?
На лице Талли опять появилось выражение тупого упрямства. Но Рыбак тут же заставил его проглотить нагловатую ухмылку, еще разок съездив по морде.
– Азартные игры, – сказал старик. – Дерьмо вонючее. Небось играл с кем-нибудь из старых знакомых, кретин. Из тех, кто знает, что раньше у тебя даже своего ночного горшка не было. Рассказывай все.
Теперь слова так и посыпались из Талли. Оправдались наихудшие подозрения Смеда. Братец рассказал идиотскую историю о том, как он проигрался, удвоил ставки, опять проиграл и снова удвоил. Потом – еще и еще. Пока не оказалось, что Талли Стах не только разорен, но и выдал целую кучу долговых расписок, добавив к тем, что успел выдать раньше. А те, кто имел его расписки, не стали бы шутить, не уплати он вовремя. Так что выбора у него не оставалось. Но он, конечно, собирался все вернуть Тимми, как только получит свою долю за Клин, поэтому… Рыбак оборвал его до того, как Талли принялся оправдываться. Правильно, подумал Смед. Он знал, что стоит позволить брату продолжать, и тот сумеет вывернуть дело так, будто во всем виноваты они с Рыбаком.
– Сколько ты остался должен? – спросил он.
Опять мелькнула та же хитрая гримаса подлости. Сукин сын знал, что деваться им некуда и они уплатят его долги.
– Ты прав, ублюдок, – рявкнул старик. – Мы прикроем тебя на этот раз. Но один из нас проследит, чтобы ты уплатил все. И больше ты не получишь ни медяка. А потом, из своей доли, вернешь нам все сполна, до последней крошки. С процентами.
– Зря ты так со мной, Рыбак.
– Не хочешь, чтобы с тобой обращались как с дерьмом, тогда не веди себя как последнее дерьмо, – сказал Рыбак. – А начнешь снова выделываться – берегись. В следующий раз тебе придется куда хуже.
Неприкрытая угроза в голосе старика напугала Талли. Он усох и умоляюще посмотрел на Смеда, но тот поддержал Рыбака.
– Я тоже не хочу, чтобы меня угрохали только потому, что ты никак не привыкнешь отвечать за свои поступки, – буркнул он. – Бери Тимми за ноги. Потащим его наверх. А по дороге гляди на него во все глаза. Чтобы как следует запомнить, как он выглядел, и хорошенько подумать, когда у тебя опять засвербит в заднице от желания выкинуть новый фортель.