Большое помещение, где устроился Хромой, как и следовало ожидать, было сырым и заплесневелым. Но освещалось оно настолько ярко, насколько позволяли имевшиеся в монастыре светильники. Чтобы как следует выполнить работу, скульпторы нуждались в хорошем освещении.
Голова Хромого, лишенная тела, стояла на полке, неусыпно наблюдая за тем, как идет работа. Два вооруженных солдата и один шаман тоже стояли на страже. Саму работу выполняли три монаха из той дюжины, что осталась в живых после учиненной в монастыре резни.
Бедняги понятия не имели, какова будет награда за их старания. Они питали иллюзии, что смогут вернуться к трудам праведным после того, как закончат эту работу, а их страшные гости навсегда покинут монастырь.
В юго-западном, самом высоком, углу помещения бил небольшой ключ, откуда монастырь черпал воду для своих нужд. Под ключом находился пласт самой лучшей в мире гончарной глины. Монахи долгие столетия пользовались ею. Узнав об этом месторождении, Хромой пришел в неописуемый восторг.
Скульпторы уже успели вчерне сделать новое тело. На радость Хромому. Это будет именно то, о чем он всегда мечтал, а не та чахлая, искалеченная развалина, которая некогда была его собственным телом. Вместе с головой на плечах рост достигнет шести с половиной футов. Это будет прекрасное тело, думал Хромой. Воплощенная мечта всех женщин на свете.
Тонкие детали были проработаны примерно на треть. Проработаны действительно очень хорошо, вплоть до тончайших складок, морщин и пор, свойственных настоящему человеческому телу, но без присущих ему изъянов и недостатков.
На самом деле скульптуру лепил только один монах. Остальные двое увлажняли глину и умащивали ее поверхность маслом, которое должно было удерживать внутри фигуры естественную влагу.
Жабодав смотрел на глиняную фигуру ровно столько времени, чтобы прикинуть, как долго будет длиться пока сопутствовавшая им удача. Результат наблюдений показался ему малоутешительным. Те создания, за стеной, не будут вечно откладывать атаку. Они промешкают еще день-другой, не больше.
Он снова поднялся на поверхность и принялся крадучись бродить от одной стены к другой, высматривая возможные пути для бегства.
Когда грянет гром, он опрометью выскочит наружу, бросится прямо к ближайшему менгиру и перепрыгнет через него. Они не успеют поразить его молнией. А Хромой пусть остается, предоставленный своей судьбе.
Пес сумеет найти себе более благоразумного покровителя. На Хромом свет клином не сошелся.