Ему надо было разобраться с нагрузкой на первую четверть – сделать планы уроков, намеченных в сентябре, и желательно было прикинуть, какие он на себя возьмет общественные обязанности. Работы хватало. Но Сергей вместо этого только поморщился, глядя на календарь, – бросил ручку, смахнул со стола бумаги, и, спустившись через садовый участок к реке, влез в прогалины ивняка, который затрещал сухостоем.
На поляну он вышел практически сразу, и нисколько не удивился, увидев там печальную серьезную девочку, и в свою очередь опустился на гладкий валун, и спросил – тихим голосом, как будто продолжая беседу:
– Что будем делать, Муся?..
На совет он, честно говоря, не рассчитывал, но спокойная Муся передернула худыми плечами и ответила, глядя в пепельное кострище:
– Вам, наверное, следует изготовить себе «заместителя»…
– «Заместителя»? – не сразу понял Сергей.
– Ну да, куклу. За вами скоро придут. Вы, пожалуйста, поторопитесь, Сергей Николаевич…
И сама она походила на куклу: неестественно бледная, с редкими, как из ваты, бровями, костяные ладони были засунуты под колени, а носком старых кед она подталкивала головешку.
На Сергея она даже не посмотрела.
Тот спросил – запинаясь и от смущения мелко покашливая:
– Муся, слушай, а откуда ты знаешь все это? Что за мною придут и что мне теперь требуется «заместитель»? Кстати, я тут на днях услышал имя Ведьмака. Извини меня, Муся, это не тебя так зовут?..
– Меня, – ответила Муся после некоторого молчания.
– Почему?
– Потому что через меня она отдает приказания, потому что именно я говорю им, что делать и потому что я рассказываю «ночные истории»…
– Ты с ней общаешься – непосредственно? – вздрогнул Сергей.
– Нет, со мной она даже ни разу не разговаривала…
– Тогда как же?
– Я просто догадываюсь обо всем. Иногда, бывает, что – снится и повторяется. А бывает, что – раз, и вдруг какое-то озарение… Может быть, она мне внушает, а быть может, я – сама. Ничего, Сергей Николаевич, скоро это закончится…
– Как закончится? – не понял Сергей.
– Ну в том смысле, что скоро я повзрослею. Постепенно привыкну, и она от меня отвяжется. Это – только для маленьких, для недоростков, для мелюзги. А к привыкшим она уже относится равнодушно. Если сами они, разумеется, не восстанут против нее. Вообще – она не такая уж злая, как кажется.
Сергей резко спросил:
– А учитель Мамонтов и Котангенс – я имею в виду Арнольда Петровича – ее работа?..
Муся кивнула.
– А пропавшие двое ребят: из третьей школы и Вася Байкалов?..
– По-видимому…
– Вот, – заметил тогда Сергей. – А ты говоришь: не злая…