Принципы работы сводчика, сочетавшего киевский и черниговский источники, хорошо прослеживаются на примере рассказа об убийстве князя Игоря Ольговича киевлянами. В этом рассказе видны два источника: киевский рассказ (подробный, но деловой) и черниговский (условно-литературный, «житие»). Анализируя повесть об убийстве Игоря, Д. С. Лихачев высказал мнение, что в ней соединились три повести, причем соединение это сделано небрежно и противоречиво: версия Ольговичей, канонизировавших Игоря, написанная в житийном стиле, переяславская версия, нейтральная, и киевская, оправдывающая Изяслава и обвиняющая Ольговичей и Давыдовичей. В тексте Киевской летописи, как это отмечал еще А. А. Шахматов, имеются вкрапления из Галицко-Волынского свода, начиная с 40-х годов XII века, и из ростово-суздальского летописания. Влияние этого источника наблюдается во всех частях ЛИ, но главным образом это касается Киевской летописи. Поскольку все известия, взятые из ростово-суздальского летописания и включенные в ЛИ, связаны с Черниговом, М. Д. Приселков считает, что они попали в Киевскую летопись через черниговский летописец Святослава Ольговича.
Третий компонент ЛИ — Галицко-Волынская летопись, резко отличается от предшествующего текста по стилю и содержанию. Можно считать, что это самостоятельный, почти независимый от общерусского летописания памятник. В частности, повествование в Галицко-Волынской летописи составлялось не по годам: в Хлебниковском списке вообще нет годовой сетки (как ее, по-видимому, не было в протографе), а в Ипатьевском списке годы проставлены при составлении списка, притом с механической ошибкой: при присоединении к Киевской летописи, оканчивающейся 1200-м годом, составитель ЛИ первым годом Галицкого летописца поставил год 1201, хотя на самом деле события, о которых повествуется под этим годом, произошли, как свидетельствуют другие источники, в 1205 году, так что хропологическую сетку следует сдвинуть лет на пять. Пашуто, опираясь на мнение Приселкова, считал, что первоначально Галицко-Волынская летопись писалась в форме свободного рассказа, потом (в конце XIII века) материалы были перегруппированы в соответствии с хронологией событий, но без годовой сетки, которую внес в летопись лишь редактор Ипатьевского списка.
ЛИ оказала влияние на ряд последующих летописных памятников.
ПСРЛ 1843 т. 2
19. Летопись Лаврентьевская — летопись 14 в., сохранившаяся в единственном пергаментном списке, переписанном в 1377 г. монахом Лаврентием по заказу великого князя суздальско-нижегородского Дмитрия Константиновича. Текст летописи доведен до 6813 (1305) г. В четырех местах ЛЛ обнаруживаются пропуски текста — за 6406–6430 (898–922), 6711–6713 (1203–1205), 6771–6791 (1263–1283), 6795–6802 (1287–1294) годы. Два первых пропуска являются следствием дефекта текста в рукописи. ЛЛ принадлежала до начала XVIII века Владимирскому Рождественскому монастырю, затем была привезена в Петербург, а в 1792 году приобретена А. И. Мусиным-Пушкиным, подарившим ее затем Александру I (и была помещена в Публичную библиотеку). Уже в 1804 году была предпринята первая попытка издания ЛЛ, но она не была доведена до конца; первое полное издание ЛЛ (в ПСРЛ) осуществлено в 1846 г.