* * *
Это была суббота. Я это отчетливо помню. В два часа дня папаня с женой и племянницей отбыли на какое-то мероприятие в новый загородный клуб, и это обстоятельство направило мои дурацкие мысли в совершенно понятном направлении. Я снова начал горестно переживать о своей прошлой клубно-тусовочной жизни и прикидывать, когда же мне удастся к ней вернуться. На тот момент еще не удалось. И я подумал, что на месте Даны мне было бы смертельно обидно остаться дома. Почему вместо нее поехала Юля? Нет, мне-то было понятно почему, но я был уверен, что Дана по этому поводу страшно переживает и расстраивается. Она действительно была в тот день какой-то притихшей, хотя и в остальное время от нее шума было не больше, чем от котенка.
Во время утренних занятий мне показалось, что ей становится скучновато выполнять одни и те же несложные в общем-то упражнения. Взрослый человек понимал бы, что пока еще рано двигаться дальше и увеличивать нагрузку, и терпеливо выполнял бы все задания, но Дана еще ребенок, а дети, как я уверен, совсем не умеют заниматься скучной рутиной. И, видя ее унылое лицо, я решил, что пора перейти к танцам. Я ведь уже говорил, что при всей грузности и неповоротливости у Даны была потрясающая пластика, и это можно было здорово использовать. Что же касается танцев, то мой первый тренер, тот самый, который отсидел за обучение карате, был женат на бывшей балерине, преподававшей в нашем городке бальные танцы. Желающих было мало, и времени свободного у нее оставалось навалом, а работать хотелось, она совершенно не умела сидеть без дела. И вот эта чудесная хрупкая женщина предложила родителям, приводящим деток на тренировки к ее мужу, не тратить время впустую, а заниматься танцами, пока их чада осваивают азы бойцовского искусства. Разумеется, бесплатно. Ну а на халяву, как известно, русскому человеку и уксус сладким покажется. Поэтому, пока в одном зале занимались юные каратисты, в соседнем выплясывали их родители. А мы, то есть те, кто приходил на следующую по времени тренировку, имели возможность наблюдать эту картину через распахнутую настежь дверь. Я был уже достаточно большим мальчиком, чтобы приходить в спортшколу без мамы с папой, но все еще недостаточно взрослым, чтобы удержаться от обезьянничанья. То, что происходило в танцклассе, казалось мне жутко интересным, и хотя, стоя в компании товарищей, я ухмылялся и гнусно комментировал увиденное, стараясь казаться взрослым и циничным, дома я тайком повторял подсмотренные движения и тихонько радовался сам себе, когда из бессмысленного, как мне казалось, набора шагов и жестов вдруг прорисовывалась знакомая картинка, виденная в каком-нибудь фильме. Само собой, вальс меня совершенно не вдохновил, он мне почему-то казался пошлым, а вот танго пробудило во мне интерес, и я стал специально приходить на тренировки пораньше, практически к самому началу занятий предыдущей группы, и наблюдал за уроком танцев. А потом, после своей тренировки, еще задерживался и смотрел, как занимается следующая партия родителей. В итоге этим замечательным и довольно сложным танцем я овладел достаточно прилично, а через какое-то время, набравшись наглости, подошел к жене своего тренера и попросил, чтобы она со мной станцевала и поправила ошибки. Что она и сделала с большим удовольствием. Более того, похвалила меня и попросила в следующий раз не стоять за дверью, а войти в зал, чтобы она могла вместе со мной исполнить для занимающихся показательный танец. Ученики должны наглядно видеть, что должно получиться в результате. Я был до невозможности горд собственными достижениями: ведь я освоил танец сам, без преподавателя, просто наблюдая со стороны. И вот теперь я собирался применить свои уворованные знания в занятиях с Даной. Во-первых, мне уже было скучно и хотелось разнообразия. Во-вторых, скучно было самой Дане, хотя она и молчала, но я-то видел. И в-третьих, мне было ее отчаянно жалко из-за того, что вместо нее на тусняк в Никольское поехала Юля, и мне искренне хотелось сделать что-нибудь, что исправило бы ее настроение. А что может лучше и быстрее исправить настроение пятнадцатилетней девочки, чем танцы? Мне казалось, что лучшего лекарства не придумать.