– А почему нет? – Она пожала плечами. – Он такой же человек, как и все остальные. Пока что он не совершил ничего противозаконного, о чем я бы знала. За все то, что он натворил раньше, он уже отсидел. Пойми же, Леша, если человек совершает преступление, он должен быть разоблачен и наказан, но это совершенно не означает, что с ним при этом нельзя общаться, нельзя посмеяться над сказанной им шуткой, нельзя предложить ему выпить вместе кофе или даже присоединиться к трапезе. Ему можно оказать услугу. Можно точно так же принять услугу от него. Есть нормальные человеческие отношения, которые не должны зависеть от официальных отношений преступника с системой правосудия. Судья может сказать ему, что он виновен и заслуживает наказания, но конвоир при всем том не должен иметь права называть его сукой и сволочью. Понимаешь? Потому что лично конвоиру он ничего плохого не сделал. Он нанес ущерб конкретным людям, людей этих защищает государство и за них, хотя и от своего имени, заступается. А конвоир здесь вовсе ни при чем. Его дело – охранять, а не судить и не высказывать моральные оценки.
Леша отставил пустую тарелку и внимательно посмотрел на Настю.
– Аська, а тебе не кажется, что то, что ты говоришь, – глубоко безнравственно?
– Может быть. Но я точно знаю, что еще более безнравственно делить всех людей на плохих и хороших, на преступников и праведников. Такая позиция всегда приводит к трагедии.
Получив от Бокра видеоприставку, Настя уселась в кресло и начала всматриваться в лица, движения, манеры Сурена Удуняна, Игоря Ерохина и Виктора Костыри. Вот они в аэропорту, помогают тащить необъятный багаж, грузят его в микроавтобус. Вот в ресторане, в компании трех таких же челноков, женщин с ними нет. Вот Удунян на Тверской, меняется с Ерохиным. Ерохин доедает бутерброд, делает торопливый глоток из пластикового стаканчика, кидает его в урну и садится в ярко-красную машину. Удунян занимает пост и терпеливо ждет, когда Даша Сундиева выйдет после смены из магазина.
Виктор Костыря. Идет за Дашей поздно вечером, когда она возвращается из университета. Даша входит в подъезд своего дома, Костыря садится на лавочку, поднимает голову и смотрит на окна. Таймер в нижнем углу показывает 23.06. Следующий кадр обозначен временем 23.54. Костыря по-прежнему смотрит на окна. В Дашином окне свет гаснет, Виктор встает и идет к телефону-автомату. Он куда-то звонит, но разговаривает совсем недолго. По-видимому, просит, чтобы за ним приехали, потому что в следующих кадрах, на фоне которых таймер показывает уже 0.31, Костыря садится в «Ауди» Ерохина.