Вера – уже старая, с точки зрения Татьяны. В шестьдесят лет – что надо человеку?
С высоты своего возраста или, наоборот, с низины своего возраста, 60 лет – это где-то совсем далеко, неразличимо и необязательно.
Шкаф был вынесен. Вещи из шкафа сложили в отдельный узел. Узел получился большой, как будто завернули перину. За двадцать лет накопилось много барахла.
Узел тоже стащили в грузовик. Сумку с деньгами и документами Вера взяла в руку.
Настала минута прощания.
Вера вошла в кухню.
Алексей Иванович ел лапшу. Он любил молочную лапшу.
Александр ничего не ел. Смотрел в стол, набычившись. Ему была неприятна эта процедура прощания. Может быть, ему было стыдно перед Верой, все-таки два–дцать пять лет вместе.
Татьяна Дабижа стояла на улице под окнами, переминаясь от холода. Караулила место. Татьяна не ожидала, что ей так легко и просто удастся заполучить такого престижного мужика. Она практически без усилий вытащила его, как расшатанный зуб из гнезда. Р-раз! И вот он, Александр. Танька не верила своему счастью. Из Бибирева – в центр. Из медсестры – в первую леди. Буквально сказка про Золушку.
Вера подошла к Александру, чтобы поцеловать на прощание. У православных людей принято прощаться. Александр опустил голову ниже, и Вере досталась его макушка. Она поцеловала в макушку.
– Оставь ключи, – проговорил Александр.
Вера положила на стол тяжелую связку ключей. Это была точка.
Через час Вера вошла в свою квартиру.
Обрушилась на диван и взвыла, как волчица.
Люди внизу останавливались и смотрели вверх. Не понимали: кто может так выть? Человек или собака…
Лена вернулась из-за границы на другой день после свадьбы.
Вечером к ней заехал Алик Пахомов и сообщил о случившемся. Это было поручение Александра: сообщить не по телефону, а лично. Так ему казалось более вежливо и уважительно.
Лена выслушала известие и, воспользовавшись случаем, передала для Александра джинсы.
Алик удивился спокойствию Лены. В ее лице ничего не изменилось.
Может быть, ей все равно. Как говорит его дочка: «до фонаря».
Лена предложила кофе. И когда подносила чашку, у нее дрожали руки.
– Руки дрожат! – громко удивился Алик.
Лена ничего не сказала. Не подтвердила и не опроверг–ла. Руки действительно дрожали. Но это – все.
К часу ночи дом затих. Девочка и няня спали в дет–ской. Сергей – в большой комнате на раскладном диване.
Лена осталась у себя в кабинете. Впереди предстояла долгая ночь, заполненная до краев. Чем? Его предательством. Ее страданием.
Звонить Александру Лена не стала. Свадьба – свершившийся факт. Что звонить? Спрашивать: «Как тебе не стыдно»? Значит, не стыдно. Но надо как-то ответить на его поступок. И Лена знает, как ответить. Она выбросится с пятого этажа. Ее сердце оторвется от аорты, как у принцессы Дианы в тоннеле. Разбитое сердце – вот ответ.