Рассмеявшись, Изабелла отступила на шаг, сделала реверанс и закружилась в вальсе назад к Карлу, молча наблюдавшему за танцорами. Карл тут же усадил ее рядышком.
– На Востоке устраивают балы-маскарады, там не знаешь, с кем танцуешь, пока не пробьет полночь.
– Как чудесно! – воодушевилась Изабелла. – Я бы нарядилась единорогом, с белым рогом во лбу.
– Неудобно было бы танцевать, – ухмыльнулся Карл.
– А вы кем бы нарядились? – спросил Тайлер у Мэри.
– Не знаю. Может, каким-нибудь персонажем из сказки?
Ирландец, облизнув пересохшие губы, взглянул на Лорин, сидевшую у его локтя:
– Моя мама любила музыку. Вот я и научился играть. Но она никогда не слышала моей игры.
– Почему?
– Умерла. Но мне нравится думать, что музыка поднимается прямо на небеса. Я как бы разговариваю с ней.
– Она наверняка узнает ваши мелодии. Потанцуйте со мной, мистер Макбрайд, – удивила его Лорин.
– Ой, нет, боюсь, из меня танцор плохой.
– А я вообще не умею танцевать. Будем учиться вместе.
– А музыка?
– А разве нельзя петь?
– Ой-е! – И взяв Лорин за руки, ирландец запел сначала робко, потом все больше воодушевляясь.
Ирландская колыбельная, нежная и трогательная, ласково поплыла под сводом амбара. И, казалось, слова «спи, милое дитя, и проснись милой Женщиной» как нельзя лучше подходили для танца. И если танцоры и были неуклюжи, никто этого не заметил.
Лампы мигали. Танцоры в другом конце амбара сделали передышку, а Коултер протянул руки и вывел Сабрину в темноту ночи.
«Спи же, милое дитя, спи. Проснись любящей женщиной!»
На следующее утро мысли всех были заняты предстоящей поездкой, которая вызывала самые противоречивые чувства. Мэри, к своему величайшему удивлению, с нетерпением ждала поездки в форт, ведь у нее никогда еще не было такого замечательного платья. Так как каркасы на нижних юбках не сохранились, платья пришлось основательно укоротить, зато из остатков материи Мэри сшила чудный чепчик под стать платью. Бережно уложив наряд в сумку, она надела свою обычную юбку с блузкой. К тому времени, когда она уложила волосы и спустилась с чердака, настроение резко изменилось, и она чуть не тряслась от страха. Сегодня Тайлер окончательно убедится, что она ему не пара. И увидит, что воображение сыграло с ним злую шутку. Она была всего-навсего простушка, недостойная ехать с ним в Англию. Изабелла, вне себя от возбуждения, демонстрировала свое платье Карлу. Она разрывалась на части: ей хотелось и впервые появиться в обществе, и остаться с мужчиной, которого вылечила. А он становился все мрачнее и по мере приближения отъезда все больше замыкался в себе. Когда она спустилась по лестнице в голубом платье, то выглядела именно тем ангелом, который пригрезился ему в утро их первой встречи, когда он, открыв глаза, увидел ее улыбку. Карл болезненно скривился.