Себастьян Таннер улыбнулся:
– Я то и дело твержу об этом Пэтрис, ваша светлость.
Добравшись до гримерки Фэнси, Степан открыл дверь, не постучавшись. Фэнси обернулась и расцвела улыбкой.
Его певчая птичка представляла собой живую картину страсти и ранимости. Лицо сердечком, чувственные губы и обезоруживающие фиалковые глаза, обрамленные черными ресницами, сошлись в идеальной симметрии, создав завораживающую красоту.
Степан любил ее. В этом он не сомневался. Она пробуждала в нем столько нежных чувств!
Она принадлежит ему. Он принадлежит ей.
Осталось только убедить в этом ее.
– Вы готовы? – спросил Степан, улыбнувшись в ответ.
Фэнси поднялась с табурета.
– Готова к чему?
– Поскольку ваше следующее представление только во вторник, – сказал ей Степан, – я подумал, что мы можем провести эти выходные в моем загородном поместье.
– Вряд ли.
Степан сделал вид, что очень разочарован.
– Но вы хотя бы поужинаете со мной? Я приказал своему повару, чтобы сегодня превзошел себя.
– Вот это чудесно!
Довольный собой, Степан усмехнулся. Очевидно, лучший способ справляться с его певчей птичкой – всегда предлагать ей выбор: что-то неприемлемое и то, чего он от нее на самом деле хочет.
Через полчаса карета князя остановилось перед его домом. Первым из нее выбрался Степан и помог выйти Фэнси. Боунс открыл дверь раньше, чем они к ней подошли.
– Добрый вечер, ваша светлость, – приветствовал их дворецкий. – И вам добрый вечер, мисс Фламбо.
Фэнси улыбнулась дворецкому:
– Добрый вечер, Боунс.
– Феликс приготовил великолепный ужин, – сказал Боунс. – Я подам его прямо сейчас, ваша светлость.
Усадив девушку, Степан сел во главе стола. Она рассматривала комнату, и князь пытался увидеть столовую ее глазами.
За большой стол красного дерева могли сесть двадцать человек. Над ним висела сверкающая люстра, на столе дожидались гостей тонкий фарфор и хрустальные бокалы.
Боунс разложил кушанья и вышел. Как и было обещано, Феликс приготовил превосходный ужин – овощное суфле, ветчина и тосты.
– Как хорошо, что нет этой омерзительной икры! – сказала Фэнси. Степан улыбнулся. – Ведь теперь я гостья, ваша светлость, так почему же вы не предложили мне сесть во главе стола?
– Я уже говорил, как сильно восхищаюсь вашим остроумием?
– Неоднократно. – Фэнси положила ветчину на треугольный тост. – Вы напоминаете о моем остроумии всякий раз, когда хотите избежать ответа на вопрос.
Степан обошел и это замечание, спросив:
– Не откажетесь выпить со мной бокал вина?
– Что-то не хочется, – отрезала Фэнси.
– Вам не придется петь до самого вторника! – уговаривал ее князь. – Отчего же не пригубить немного превосходного вина?