– Ты выиграл, – сказал Михаил Рудольфу. – Заплачу завтра.
Виктор кинул на Степана в высшей степени разочарованный взгляд и тоже повернулся к Рудольфу:
– Я тоже.
Степан вскочил с кресла.
– Вы держали пари на то, когда мы с женой поссоримся? – Он по очереди посмотрел на братьев. – Меня от вас тошнит.
Не сказав больше ни слова, Степан направился к выходу и уже почти дошел до двери, когда брат его догнал.
– Да ладно, братишка. – Рудольф схватил его за правую руку. – Мы не собирались тебя обижать.
Степан резко повернулся, сжав левую руку в кулак, и ударил брата в лицо. Рудольф полетел на пол.
Все разговоры прекратились, все головы повернулись к этой необычной, интригующей сцене.
– Держу пари на сто фунтов, что у Казанова будет подбит глаз, – в мрачной тишине произнес чей-то голос.
– Готов поспорить, что младший – уже труп, – сказал еще кто-то.
– Казанов не убьет своего брата, – отозвался третий.
– Бьемся об заклад на пятьдесят фунтов? – уточнил второй.
Степан посмотрел на лежавшего на полу брата:
– Держись от меня подальше.
Потирая пострадавшую челюсть, Рудольф растерянно посмотрел на него:
– Разве ты левша?
– У меня обе руки рабочие.
Степан отослал карету и пошел на Гросвенор-сквер пешком. Ему нужно было остыть, прежде чем он увидит жену. Невозможно мириться, если ты пылаешь гневом.
Боунс открыл дверь.
– Добро пожаловать, ваша светлость.
Степан что-то буркнул и направился к лестнице.
– Ее светлость еще не вернулась, – сказал Боунс. Степан замер и обернулся.
– Гарри отвез ее к Инверари?
– Думаю, да, ваша светлость.
Степан пошел назад.
– Вели Гарри подать карету.
– Да, ваша светлость.
Через несколько минут Степан сел в карету. Конечно, глупо ехать два квартала до Парк-лейн, но он не хотел, чтобы Фэнси шла домой пешком после дня, проведенного на ногах. Беременность изматывала ее, и он не желал рисковать ее здоровьем и здоровьем будущего ребенка. Надо надеяться, что герцогиня уговорила ее подремать.
Тинкер открыл дверь.
– Добрый вечер, ваша светлость.
Степан кивнул дворецкому.
– Позови мою жену.
– Не думаю, что ее светлость здесь.
Перескакивая через две ступеньки, Степан ворвался в гостиную.
– Где моя жена?
Герцогиня Инверари встревоженно встала.
– Фэнси не пришла к ленчу. Я думала, что ее опять тошнит.
Герцог Инверари подошел к своей супруге.
– Ты предполагаешь нечестную игру?
– Я предполагаю Королевский оперный театр!
Войдя в фойе театра, Степан увидел директора Бишопа. Тот беспомощно пожал плечами. Из зрительного зала послышались аплодисменты и возгласы восторга.
– Она только что вышла на сцену, – сказал Бишоп. Степан поднялся в ложу Казановых и сея в задний ряд, подальше от глаз, наблюдая за каждым движением жены, слушая ее голос.