Фэнси кинула на сестер предостерегающий взгляд, но, к ее возмущению, они не обратили на это внимания.
– А Паддлз приглашен? – спросила Блейз. Степан потрепал пса по голове.
– А как же. Он поедет с нами, а я позабочусь о еде и транспорте.
– Только вряд ли мы все поместимся в вашу карету, – усомнилась Рейвен.
– Верно, – согласилась Фэнси. – И поэтому мы не можем…
– У меня не одна карета, – прервал ее Степан, не желая слушать возражения. – Если хотите, каждая может поехать в отдельной. И даже Паддлз.
– Полагаю, двух карет вполне достаточно, ваша светлость. – Фэнси казалось, что ее загнали в ловушку. Неужели мама чувствовала себя так же? Во всяком случае, их много, а значит, она в безопасности, и князь рядом с сестрами будет изображать из себя джентльмена.
– Проводи его светлость в гостиную, – предложила Белл.
Фэнси смотрела, как ее сестры не спеша уходят в сторону кухни. Она заставила себя улыбнуться князю и показала на гостиную. Господи, как неловко она себя чувствует. До сих пор ей не приходилось разговаривать с мужчинами, кроме Алекса, конечно. Если сейчас она поговорит на все известные ей темы, о чем они будут беседовать за ужином?
– Садитесь, пожалуйста.
– Сначала вы, мадемуазель.
Фэнси села на диван и тут же поняла, что совершила ошибку, потому что князь сел рядом. Нужно запомнить на будущее.
– Вы уже видели «Таймс»? – спросил Степан. Фэнси кивнула.
– Успех не сделал вас счастливой?
– Я бы радовалась успеху, – сказала она, – если бы репортер воздержался от замечаний о моей личной жизни. Какое он имел право?
Степан вытянул длинные ноги, словно это был его собственный диван.
– Ах, такова высокая цена славы. Ее, если хотите, издержки.
Фэнси подняла на него глаза:
– Вы, наверное, смеетесь надо мной?
– Ни в коем случае!
Ее взгляд скользнул от темных глаз к чувственным губам.
– Не может быть, чтобы вам нравились такие заметки в газетах.
– Я научился не обращать внимания на вмешательство прессы в мою личную жизнь, – пожал плечами Степан. – Кроме того, репортер оказал мне услугу, отметив, что вы – моя. Теперь другие джентльмены не посмеют вас беспокоить.
– Я принадлежу себе, а не вам! – вспыхнула Фэнси. Она женщина, а не чья-то собственность. – Должно быть, вы слишком высокого мнения о себе, если считаете, что никакой другой джентльмен не сможет мной увлечься.
– Соревнование меня не волнует. – Степан сверкнул своей мальчишеской улыбкой. – Зачем пить воду, если можно смаковать самое лучшее шампанское?
Этот князь скоро лопнет от самомнения. Уводя разговор в сторону от личных тем, Фэнси сказала: