– Никто не просит ее здесь жить, – отрезал Кен. – Совсем необязательно изучать именно эти места, могли бы выбрать и более населенный штат.
Элизабет Моррисон посмотрела на сына с нескрываемой неприязнью.
– Ты волен думать что угодно, Кен. – При этом она бросила на Саманту такой взгляд, который сразу включил молодую женщину в круг тех, кого она не считала достойной партией для своего сына. – Как обычно, ты не хочешь дать себе труд проявить внимание к Кейт, хотя знаешь, что я по-настоящему привязана к ней. Наверное, ты забыл все то, что я для тебя сделала.
– Ну, хватит, мама!
Голос Кена прозвучал устало, и Саманта подумала, что матери и сыну было бы лучше вести этот спор без нее. Судя по всему, у них довольно часто происходят столкновения подобного рода, и Саманте было интересно, сумеет ли Кен хоть чуточку переубедить мать.
Может быть, миссис Моррисон надеялась, что Кен женится на Кейт. Тогда легко объясняется ее враждебный настрой по отношению к ней, к Саманте.
– Не обращай на меня внимания, – проговорила миссис Моррисон. – Я знаю, что мои чувства ничего не значат, когда дело доходит до твоих интересов.
– Это неправда, мама.
– Это правда. Тебе наплевать на меня, ты совершенно обо мне не заботишься. Ты интересуешься только собой, своими эмоциями, своими желаниями!
– Мама, пожалуйста…
Кен пытался успокоить ее, но Элизабет, ни в какую не хотела отступать.
– Для тебя ничего не значат жертвы, которые я принесла, чтобы ты не голодал, чтобы учился в колледже…
Тут она явно перегнула палку. Саманта начала раздражаться, хоть старалась этого не выказывать. Кому-кому, а этой алкоголичке и наркоманке стоило бы помолчать. Ее и Кена содержал Моррисон, а она пытается строить из себя мученицу…
– Мамочка… – Кен, наконец, успокоил ее примирительным объятием, крепко и нежно прижав к себе. – Ну ладно, ладно, согласен. Кейт пойдет с нами. Правда, Саманта?
Саманта равнодушно пожала плечами и отвернулась, чтобы не видеть, как унижается Кен. Что она могла сказать? Ничего, что повлияло бы на его решение.
– Я собирался предложить Саманте отправиться в поселок и покататься на коньках. Сегодня не очень холодно, и, думаю, мы получим настоящее удовольствие. – Кен подмигнул Саманте.
Элизабет вытащила из кармана кружевной носовой платок с монограммой – по мнению Саманты, очередное излишество стареющей сумасбродки – и высморкалась, прежде чем ответить. Когда она заговорила, это была сама любезность.
– Будь осторожен, дорогой, ладно? – Вся ее враждебность исчезла, после того как она настояла на своем. – Оденься потеплее. Страшно представить, что со мной будет, если с тобой что-нибудь случится.