Конрой неясно гладил ее затылок.
– Я уже потерял счет. Это тебя беспокоит?
Луиза наклонила голову, шаловливо поцеловала его сосок и прошептала:
– Нет. Но мне хотелось бы знать, что я представляю собой в сравнении с теми, которых ты любил.
Сделав вид, что задумался, он с ухмылкой ответил:
– Почти близка к лучшим.
– Только почти? – домогалась она. – Гм… Ты оскорбляешь мои чувства. Если бы ты считал себя настоящим джентльменом, смог бы солгать, уверив меня, что самая лучшая – я.
Конрой пожал плечами.
– Хорошо. Ты – лучшая. Другие не идут с тобой ни в какое сравнение.
– Даже Джулия? – спросила Луиза с невинным видом.
На лице Вождя появилось жесткое выражение, он даже приподнялся, будто она надавила на самый обнаженный нерв, и Луиза вздрогнула, почувствовав, как любовная теплота уступает место явному раздражению.
– Отношения с Джулией тебя совершенно не касаются, – грубо отрезал он.
Ее обида мгновенно сменилась негодованием, и, когда оба поспешно оделись, она спросила вызывающе дерзко:
– Она – твоя подруга?
Лицо Конроя помрачнело еще больше:
– Я же сказал, это – не твое дело.
Луиза возмущенно взглянула на него, не веря ушам. Неужели все мужчины так жестоко бесчувственны? – спрашивала она себя. Сначала возносят на неимоверную высоту, потом – беспощадно сбрасывают.
– Почему это не мое дело? – возмутилась она. – Еще недавно я была девушкой, поверила, что ты влюблен в меня. Разве я не заслужила права хотя бы на некоторое внимание, хоть на какую-то чуткость?
– Ты занималась сексом, потому что хотела сама, – безжалостно констатировал Конрой. – Мы доставили друг другу удовольствие, вот и все. Это ясно, как дважды два – четыре, и если ты пытаешься относиться к этому по-другому, то явно заблуждаешься.
Луиза посмотрела на него с холодной горечью.
– Да, ты прав, Конрой. Я заблуждалась. Мне показалось, что впервые в жизни встретила честного, порядочного мужчину, которого могла бы полюбить. Но и на этот раз я ошиблась, не так ли? Ты, может, красив, богат и знатен, но ведешь себя, как бессердечная скотина!
С презрительно поднятой головой Лу направилась к двери, но он преградил ей дорогу. Свет огня отражался в глазах Вождя, огненные блики угрожающе пробегали по внезапно обострившемуся лицу.
– Ты отравила вечер, который надолго бы остался в памяти.
Она изумилась.
– Я? Это я его испортила?
– Да, ты. Ты и твоя чертова ревность.
– Ревность? – повторила Луиза. – Я… и ревность? – Она язвительно усмехнулась. – Да ты фантазируешь!
– Тогда почему спросила о Джулии? – требовательно сказал Конрой. – Если ты не ревнуешь, зачем же интересуешься моими женщинами?