Хотя Мэгги давно сошла со сцены, в своем письме она сообщала нам, что у нее остались «кое-какие связи», и, конечно, я чувствовала себя польщенной, что она хотела помочь мне. Кроме того, мне было просто любопытно увидеть легендарную Мэгги Бэрк. Ведь я знала о собственной тетушке не больше любого ее поклонника.
— Ты будешь разочарована, когда увидишь, что она всегда именно такая, какой ее описывают в модных журналах: величественная и элегантная, постоянно работающая «на публику», — твердила мне мама. Но, несмотря ни на что, я решила увидеть тетю своими глазами.
Такси, наконец, остановилось у главного въезда. Шофер помог мне выгрузить вещи и поднес их к самым дверям, так что мне пришлось не скупиться с чаевыми. Замешкавшись от волнения, я растерянно улыбнулась ему на прощание, и машина умчалась вниз по улице. Потом медленно приподняла большой дверной молоток в виде головы чудовищного дракона. Отлитый из чистой меди молоток издал неожиданно резкий и громкий стук. Через некоторое время дверь, как полагается, заскрипела, приоткрывшись ровно настолько, чтобы показалось иссохшее, морщинистое существо.
— Я — Мэри Эндрюз, племянница мисс Бэрк. Она должна ожидать меня, — сказала я в ответ на вопросительный взгляд служанки.
Женщина с трудом открыла дверь и впустила меня в огромный холл.
— Подождите здесь, мисс Бэрк сейчас спустится, — сказала она и, с трудом передвигая ноги, ушла, оставив меня совсем одну.
В ожидании тетушки я стала рассматривать холл, моему восхищению не было предела. Холл был расположен в основании одной из четырех башен, которые придавали дому такой необычный вид.
Высоко над головой под сводами потолка сияла начищенная до блеска массивная люстра. Пол и лестницу из черного и белого мрамора покрывал мягкий темно-вишневый ковер. Повсюду вокруг себя я видела позолоту перил и хрусталь.
— Мари! — она сказала именно так, с ударением на последний слог, отчего мое имя прозвучало очень необычно, на иностранный манер. Я обернулась и увидела на лестнице улыбающуюся Мэгги Бэрк.
Она остановилась, спустившись на пару ступенек, и широко развела руки, — жест, который должен был обозначать: «Добро пожаловать!» Я вдруг поняла, как надо сыграть эту сцену.
Нужно было с легкой грациозностью броситься через холл вверх по широкой лестнице, в то время как тетя в живописной позе будет ожидать меня, чтобы затем принять в свои объятия.
Если бы я думала о том, как должна состояться наша встреча, было бы несложно предположить что-нибудь в этом роде. Вообще-то я не возражала и готова была воспринимать Мэгги в роли великой кинозвезды.