— Чем? — мгновенно насторожился Вячеслав Андреевич.
— Не чем, а кем, — поправил его Табанов. — Людьми, — пояснил он. Последний резерв должен состоять из людей. Если в битве за Землю с нашей стороны будут принимать участие машины, то, по прогнозам аналитиков, они уцелеют и победят. Но в том случае, если заменить их людьми, Земля неизбежно падет под ударом превосходящих сил флота Колоний и вместе с этим закончится война. Выживет часть защитников, и это уже будет благо.
В глазах Волкошина застыл ледяной ужас.
— Вы не просто безумец, адмирал, — глухо произнес он. — Вы маньяк…
— Нет, — покачал головой Табанов. — Вы в равной степени безумны, если среди царящего вокруг ада продолжаете верить в идеи гуманизма. Их нет. Новые поколения родились под гнетом войны, в сердцах людей живет страх, наполовину разбавленный ненавистью, война превратилась не в осмысленные действия, а в стихийное бедствие, в пожар, который полыхает вне зависимости от воли отдельных индивидов. Я смотрю в глаза реальности, и по большому счету мне все равно, кто прав, а кто виноват. На мне лежит бремя, которое я буду нести до конца. Это бремя — защита Земли. По последним разведданным, флот Свободных Колоний готовит решающий, сокрушительный, по их мнению, удар, который будет направлен в самое сердце Альянса, — по Земле, прародине Человечества. Это произойдет через год или два, но не позже. А теперь думайте, док, — в составе моего флота три миллиона кибернетических механизмов. Это боевые машины класса «Одиночка» — система установлена как на сервмеханизмах класса «шагающий», так и на космических истребителях. Колонии обладают неизмеримо меньшей технической мощью, их главный потенциал — люди. Как вы справедливо заметили, молодые люди в возрасте семнадцати-восемнадцати лет. Если битва состоится при данном раскладе сил, то машины, оснащенные пакетом программ независимого поведения, сотрут в пыль флот Колоний, и тогда война выйдет в иную стадию, — люди отойдут на второй план, а машины подхватят инициативу, и пожар вспыхнет с новой силой.
Волкошин сидел бледный как полотно.
— Альтернатива? — спросил он.
— Альтернатива есть, — ответил Табанов. — Она кроется в нехитром подсчете, — каждый колониальный транспорт имеет потенциал для поддержания жизни трехсот тысяч человек, верно?
Вячеслав Андреевич был вынужден кивнуть.
— Значит, ваша станция, состыкованная из шести модулей, сейчас хранит один миллион восемьсот тысяч жизней, — продолжил свою беспощадную мысль адмирал. — Я могу деактивировать равное количество систем «Одиночка», установленных на боевых единицах флота, переподчинив находящиеся под их контролем исполнительные механизмы непосредственно людям, и тогда у колонистов появится шанс: их флот с огромными потерями пробьет защиту Земли… ну а после падения прародины остальные миры, входящие в Альянс, будут вынуждены капитулировать. Война закончится.