— Потому что мы русские, — объяснил Белый, показываясь в дверях мастерской и направляясь к машине. На ходу он обтирал руки какой-то ветошью. — И русским позарез нужна бочка солярки. А эти козлы только монголо-татар к кранику и подпускают. Вот так-то, брат. Хочешь остаться без электричества? Нет проблем. На леднике молоко не скиснет. Но учти, керосин весь тоже у них. Будешь корову при лучине доить, как в каменном веке?
— Крепостное право обречено, — гордо заявил Цыган. Объездчики только что прикончили учебник истории и теперь вовсю старались перещеголять друг друга вновь обретенной эрудицией. — Рано или поздно мы все равно начнем с ним бороться. Но готовиться к революции лучше загодя. Вот я и говорю — надоело…
— И вообще, — заметил Костя, — сдается мне, что мы на ранчо засиделись. Не пора ли объявить крестовый поход за справедливость, а, Регуляторы? Заодно и мир повидаем. Где моя звезда помощника шерифа?
— А Сан Сеич? — удивился Большой.
— С собой возьмем! Будет в обозе винчестеры заряжать…
Белый подошел к Косте вплотную и посмотрел ему в глаза. Костя сначала пыжился и таращился, но потом все равно отвел взгляд.
— Кто минуту назад Гошку стыдил? — напомнил Белый. — Я?
— Ему надо, — пробормотал Костя. — Сан Сеич говорит, ему надо время от времени напоминать, какой он был. Так ему больнее, но ему же и лучше.
— А тебе?
— А что мне…?
— У тебя у самого на прикладе сколько запилов?
— Я не пижон, — Костя ухмыльнулся одной стороной рта. — Мне это ни к чему.
— Ах, не пижон… Тогда кто ты, если хочешь воевать с этими детьми?
— Да почему воевать?! Просто отвадить. Показать, кто здесь старший.
— Они еще опомнятся, — мягко сказал Белый. — Потерпи. Мы все терпим. Нужно подождать еще немного, и они начнут вспоминать. А когда восстановят личности, мы же еще их и утешать будем. Вот когда придет наше время. Мы будем нужны позарез, Костя. Мы будем учить их жить по новой. Впереди очень много работы, старик. Только дождись.
— Сколько?
— Откуда ж я знаю… Год. Полтора.
— А сколько уже прошло времени?
— Сам знаешь. Больше года.
— Белый, — сказал Костя с такой интонацией, будто втолковывал малышу. — Очнись. Не будет нашего времени. Они не проснутся. Никогда.
Белый пожевал губу, коротко глянул на притихших Цыгана и Большого и задумчиво произнес:
— Тогда… Тогда нам тем более нужно оставаться здесь. Будущее за теми, у кого в руках хозяйство.
— Всю жизнь предлагаешь на бандитов горбатиться? — подал голос Цыган.
— Не обязательно. Мы будем искать. Мы еще найдем таких же, как мы. Сколотим крепкое поселение. И нормально заживем.