У Хитроумова закружилась голова. Но он быстро пришел в себя и задал самый главный для него вопрос:
– Ладно, что вы от меня хотите?
– Вот мои условия: вы сдаете государству оставшиеся средства, приобретенные мошенническим путем, и… и приходите в органы с повинной. Только на таких условиях я согласен оставить вас в покое.
– Вы в своем уме? – в оцепеневшей руке Хитроумова затрещала телефонная трубка. – Я спрашиваю, вы в своем уме?
– Только не кричите, пожалуйста. – Кукушкин был доволен, что вызвал панику у врага. – Вы сначала хорошо обдумайте мои условия. Все же лучше мирные уступки, чем война. Война, слышите?!
Всеволод Львович долго слушал короткие гудки и думал, что ему делать. Понимая, что оказался в тяжелейшей ситуации, швырнул трубку и несколько раз ударил кулаком по телефонной тумбе. Телефонный аппарат соскочил на пол.
Вся семья в глубоком онемении смотрела на своего кормильца. Даже Элонка сидела под столом, поджав хвостик, и боялась тявкнуть.
– Папа, мне нужно с тобой посоветоваться, – прохрипел Хитроумов и закурил. – Мама, так ты вспомнила, где находится клад? Нам нужно срочна уезжать.
– Куда уезжать? Зачем уезжать? – испуганно спросила жена.
– А я никуда не хочу уезжать, мне и здесь хорошо, – капризно возразила Рита. – И вообще, папа, почему я должна делать то, что хочется тебе?
– Папа, бери маму и пошли в твою комнату. Мне нужно с тобой посоветоваться «тет-на-тет». Я не могу говорить при этих двух предательницах, – Хитроумов показал на жену и дочь. – Они меня продали за улыбку смазливого подлеца и негодяя, который хочет меня, порядочного и честнейшего семьянина, загнать в гроб, упрятать в допр! Папа, понимаешь, в допр! Ты прав был, папа, этот телепат – ярый и злейший враг всего общества. Жаль, нет на него Сталина. Понимаешь, демократию развели! Все им позволено. Теперь кукушкины будут нам диктовать условия жизни. Слышишь, пап, теперь мой ум, моя деловитость будет принадлежать не мне, а каким-то кукушкиным! В противном случае – допр, решетка!
– Всеволод, возьми себя в руки, – Лев Борисович постучал пальцем по столу. – Ты позоришь мои гены!
– Пап, тебе легко говорить! Ты просто не знаешь, в какую я вляпался ситуацию…
– Запомни, Всеволод, Хитроумовы никогда и никому не подчинялись! – старый Хитроумов поднялся из-за стола, и к нему тут же подскочила Элоночка. – Весь мир в наших руках, весь мир. Ты что, забыл об этом?
– Да ладно, папа, все это древний маразм. Оптимизм – хорошо, но реально смотреть на вещи – еще лучше, – Всеволод Львович снисходительно похлопал отца по спине, затем обнял его, и они направились в его комнату. – Понимаешь, пап, я, конечно, драться буду. Я понимаю, что мое поражение – это смерть для вас всех…