И сидя сейчас в заглубленном в скалу на восемь местров бункере перед экранами наблюдения и окулярами перескопа, в компании коллег, он вспоминал всеь путь, приведший его сюда.
К цели — выношенной и сформулированной — пришлось идти кружным путем, не открывая никому, даже ближайшим сотрудникам своей лаборатории, подлинных задач работы.
Сначала, как водится, пришлось пробивать тему в верхах.
Конечно, любой бы поднял его на смех, предложи он искать способ пройти границу между мирами. Но зато слова о повышении мощности ядерных боеприпасов подействовали на всех прямо-таки магически.
Затем появилась новая тема внутри старой. Сугубо научная, строго вписывающаяся в существующую картину мира: «Субквантовые эффекты в физическом вакууме и пространственно-временном континууме при выделении энергий большой мощности в малом объеме».
Долгие расчеты. Замеры при ядерных испытаниях. Сверхсложные приборы, собранные институтскими слесарями и наладчиками буквально на коленке — ведь тех агрегатов, что были ему нужны, не было нигде в мире.
Первые осторожные намеки немногим из сотрудников.
Разосланные в солидные академические институты результаты поисков, как бы на рецензию, и положительные ответы.
А ведь еще приходилось отвлекаться на свои прямые обязанности — ибо работал он в такой сфере, никто будь даже ты сын большого начальника, не позволил бы даром просиживать штаны. Опять же — если за ним не будет числится никаких успехов — кто его послушает?
И успехи были, и мощность тех самых боеприпасов росла.
А всего-то и потребовалось слегка сдвинуть отражатели, да добавить пригоршню-другую недорогих изотопов — и эффект был что называется, выше всяких ожиданий!
Ох, как тряхнуло тогда полигон, когда вместо расчетных ста килотонн «изделие» выдало сто сорок! Эхо взрыва докатилось аж до столицы «потенциального противника» — потом куратор его темы показывал секретный доклад группы ядерного планирования, в котором с грустью констатировалось, что в области создания мощных компактных боеприпасов Америка отстала лет на десять. А то как удалось повысить выход энергии на реакторах АЭС чуть поиграв с режимами? И пусть умник Легасов что-то там бормотал насчет того, что при неправильной остановке повышается риск аварии — на АЭС ведь идиотов не держат!
Но просчитывая режимы или мотаясь по полигонам, Байлаков никогда не забывал о главном.
Ему везло — в поле его зрения попались два математика — Миша Дашичев и Константин Демьяненко — над их «топопространственной геометрией» и «многомерной алгеброй» почтенные профессора посмеивались, а вот он сразу понял — что это как раз то, что ему нужно.