К черту компанию, а как же мы?
Но что-то в его глазах не позволило ей задать этот самый для нее на данный момент важный вопрос.
– Ты уезжаешь навсегда? Ведь так, Цезарь? – хрипло спросила девушка, изо всех сил стараясь сдержать слезы, вот-вот готовые хлынуть из глаз.
– Ты знала, что рано или поздно это время наступит.
Конечно, она знала.
– И куда ты теперь?
– Я еду домой в Паникале. Хочу сам собрать урожай в этом году.
Что-то в его голосе заставило сердце Сорши болезненно сжаться.
– Ты говоришь так, будто хочешь там остаться, – тихо прошептала она.
– Да, это так и есть. Разве не этого хочет каждый человек, Сорша? Я мечтаю о своей семье… думаю, ты хочешь того же.
В его глазах девушка видела уверенность в будущем.
Будущем, в котором ей нет места. Это был конец.
Сорша с трудом подавила в себе нарастающее ощущение ужасной потери.
– Когда ты улетаешь? – спросила девушка.
Несмотря на то что его сердце невольно замерло при этом вопросе, лицо Цезаря по-прежнему оставалось безразличным.
Какая ирония судьбы. Сколько раз он вот так прощался со своей очередной любовницей, слыша ее слезы и мольбы остаться. И вот сейчас он прощается с Соршей, а она спокойно стоит перед ним.
– В восемь часов, – с горькой усмешкой ответил Цезарь. Подняв руку, он взглянул на часы. – Думаю, сейчас уже пора пойти попрощаться со всеми.
– Попрощаться? – Сорша вежливо улыбнулась. Следующий вопрос она постаралась задать с изрядной долей юмора и кокетства. – Хочешь, я тоже приду и помашу тебе на прощанье?
Сорша Вейтакер, должно быть, действительно была его Немезидой, если могла так спокойно относиться к тому, что он навсегда от нее уезжает.
Будь проклята ее холодная, бесчувственная улыбка! Будь проклята она сама!
Развернувшись, Цезарь быстро подошел к девушке и, резко притянув ее к себе, прижал к своей напряженной плоти. Его возбуждение с быстротой молнии передалось изумленной Сорше. Ее глаза расширились от нарастающей страсти.
Быстро расстегнув молнию на брюках, Цезарь приподнял девушку и опустил на себя, вонзившись в нее так глубоко, как никогда прежде.
– В этом нет никакой необходимости, – хрипло ответил он. Его бедра пришли в движение. – Потому что я хочу запомнить тебя такой, какая ты сейчас… здесь… в моих руках.
Когда ее окатила жаркая волна, Сорша была на грани безумия. Но девушка была рада, потому что это позволило ей притвориться, будто крик, вырвавшийся из ее уст, был криком удовольствия, а не боли.