1
Простой – и в театре, и в личной жизни не совсем молодой уже девушки Светы Б. – носил глобальный характер. Вот, допустим, она кому-то срочно нужна, в любое время – так пожалуйста, она всегда может. С больной Веруней сидела по целым неделям. Когда Гаврилов в Питере попал по пьяни в ментуру, совсем пустой, без копейки, – она, не совсем молодая Света Б., прикатила его забирать типа на поруки плюс, конечно, бабки. Черновы свалились с гриппом – и некому, конечно, кроме этой идиотки Светы, гулять с их собакой
Пеструхой.
И вот теперь. Светка селится у Гаврилова пасти Ромашу. Может, она какая-нибудь опытная мать или там воспитатель со стажем работы в дошкольных учреждениях и лагерях? Нет. Света Б. – немолодая уже халда, спасибо макароны в холодную воду не сует.
Детей от взрослых отличает в основном по размерам и любит, что они мягкие на ощупь, как щенки. А сварить там или что – это
Светка вообще без понятия, дубина. Но ведь больше-то некому.
Короче, надоела она Гаврилову по самое не могу. Страшно шурует на кухне по микояновской книге о вкусной и здоровой пище, стирает, моет полы, пичкает, чем-то мажет и укладывает спать его сынка, по ночам пьет с Гавриловым чай, угощает его друзей и страшно Гаврилову благодарна за это.
Ну, с другой-то стороны, не от хорошей жизни Света Б., согласитесь, пришла к Гаврилову. Дома-то своего считай у нее практически нет. Гаврилов понимает. Но и его понять надо. Вот поселится у вас на площади чужая баба и давай бухтеть: загадили квартиру, опять холодильник выпотрошили, ребенка перед сном раздухарили. Кому приятно? Тяжелый у Светки характер. Но всего досадней, что толпа считает: у Гаврилова со Светкой – все типа о’кей. Типа это самое. Боря прямо весь трясется, если кто-нибудь трактует их сожительство как секс и роман. Он, Гаврилов, и она,
Светка! Буквально вопиющее извращение ситуации.
– Чу-чувак, с-сволочь ты, – говорил ему Чернов, волнуясь. – Ты же без нее за-за-загнешься.
– Сама пришла, я ее не звал. Не будет ее – будет кто-нибудь другой. Народу много.
– Примерно кто, скотина? Другого не будет, и с-с-скотство в том, что ты это прекрасно знаешь! Будучи неглупым… – В скобках улыбался Чернов.
– Она зануда. И ты не лучше. На фиг мне все это надо?! – тонким голосом кричит Гаврилов и таращит маленькие умные глаза.
Под “всем” он, разумеется, имеет в виду Светкин бестактный характер, сплетни, проповеди Чернова и разные бытовые неудобства, чинимые Светкой и, в силу бестактности характера, не догадывающейся о том.
Но она била посуду, эта халда Светка, спала до одиннадцати, ломала режим Ромаше, она шаркала за стеной, – и под натиском ее ругани, ворчания, под стоны предметов, которые она крушила вокруг себя, отступала ночная паника, отпускала на свободу
