Никто и никогда не обращался с ней так. Мужчины ее круга были мастера говорить, а не действовать. Кайли умела говорить не хуже, а порой и лучше многих, но чувственный уровень – новое, незнакомое для нее поле игры. Как и Кэйд Остин – незнакомый для нее тип мужчины. Он действовал сразу, без объяснений, предупреждений и красноречивых дискуссий.
Кайли чувствовала, как тепло его крепкого тела проникает в нее. Крупные руки скользнули по ее бедрам и со всей мужской силой притянули ее еще ближе…
Кайли вздрогнула словно от удара током. От всевозрастающего сексуального возбуждения рациональную работу мозга словно замкнуло. Больше не раздумывая, она отдалась элементарным страстям, которые Кэйд пробудил в ней. Впервые в своей размеренной, хорошо организованной жизни она руководствовалась импульсом – ее увлекло неистовое желание.
Его губы прижались к ее губам в поцелуе, подобного которому она бы не вспомнила. Это не был поцелуй из праздного любопытства или на пробу. Кэйд целовал, словно хорошо знал ее, словно знал ее тайную жажду и щедро утолял ее.
Его поцелуй, горячий и крепкий, сладкий и требовательный, пробудил в ней самый страстный отклик. Этот поцелуй не поддавался анализу разума, заменявшего ей эмоции.
Да сейчас и не нужен анализ… не нужен – с Кэйдом. Он каким-то образом преодолел постоянную систему защиты Кайли и подавил ее самоконтроль.
Руки Кайли обвились вокруг шеи Кэйда, и она вцепилась в него – в свой якорь в бурном и незнакомом море чувств. У нее перехватило дыхание, когда он уверенно накрыл рукой ее грудь. Все это слишком быстро для Кайли. Она многие годы отражала нежеланную интимность, наводившую на нее скорее скуку, чем раздражение.
Но сейчас она не испытывала ни скуки, ни раздражения. А напор и ласки Кэйда не казались ей нежеланными. Совсем нет. Кайли слышала стук своего сердца под его ладонью, чувствовала, как длинные сильные пальцы начинают гладить ее, и ей это нравилось. Легкий стон вырвался из ее горла, и она задрожала от чувственного наслаждения.
Сквозь мягкий шелк блузки и кружева бюстгальтера он погладил ее сосок, и бугорок затвердел, а она подалась к его ладони, требуя большего. Эротические желания выплеснулись из тайных глубин ее женственности.
Он продолжал уверенно ласкать ее, вызывая в ней поток сладкого тепла. Она ощущала себя мягкой, слабой и податливой. Когда же он приподнял ее, Кайли прижалась к нему еще плотнее, истекая желанием.
Сила собственного отклика шокировала и возбуждала Кайли. Никогда раньше она не испытывала этих чувств и уже начала верить, что принадлежит к тому типу сугубо аналитических натур, вся страсть которых проявляется лишь в работе. Кайли считала себя холодной, методичной женщиной, возбуждающейся только от гимнастики ума, необходимой подготовки к слушанию дела в суде, а не от мужских поцелуев и ласк.