— Что еще? — понял его Брежнев.
— Еще? Еще органы госбезопасности волнует проблема наркотиков. По границе Пакистана, Афганистана и Ирана, — Андропов оглянулся на карту, вгляделся в нее, словно проверяя названия государств, — по их границе проходит так называемый «золотой пояс» — основное место добычи наркотиков. Они уже хлынули в Афганистан, отмечены первые случаи переправки его и на территорию среднеазиатских республик.
— Здесь можно добавить, — вклинился Устинов, — что каналы, которые действуют для переправки наркотиков в Афганистан, стали использоваться душманами и для переправки оружия. Американцы об этом прекрасно осведомлены и тем не менее, несмотря на призывы бороться с наркомафией, здесь молчат и всячески поддерживают такой способ переправки оружия. Можно сказать, что мы видим слияние наркобизнеса и контрреволюции. Нас это вроде бы не касается, — поспешил добавить министр обороны, — но среди воинствующих мусульман все чаще и чаще раздается призыв перенести священную войну за святое дело ислама на территорию Советского Союза.
— Вы думаете, наши границы недостаточно надежно защищены? — поднял брови Брежнев.
Пограничные войска относились к ведению КГБ. Устинов посмотрел на Андропова, но тот не отреагировал на вопрос Генерального секретаря. Значит, Брежнев имел в виду более широкое понятие. И Устинов продолжил:
— Сама граница, конечно, защищена, но присутствующие знают, что у нас на юге отсутствует система противовоздушной обороны. Если Афганистан уйдет на Запад и американцы, как говорится, не дай Бог, поставят там свои «Першинги», у них под прицелом будет не только наша европейская часть, но еще и весь юг. Какие условия они будут диктовать нам после этого, можно только предположить.
— И еще Байконур... — подсказал Андропов, и Устинов тут же подхватил, показывая, что его ведомство и КГБ работают в тесном контакте:
— Да, под контролем и прицелом окажется и Байконур. По некоторым, пока, правда, разрозненным фактам, но тем не менее выстраивается версия, что Соединенные Штаты намерены свои военные программы полностью перенацелить на космос. Видимо, военный космос заставит нас повернуться лицом к еще одной проблеме — противостоянию в этой области. И изначально отставать, отставать, как говорится, на старте, чувствовать себя под колпаком — это, конечно, не выход. Один Северный[33]космодром нас здесь не спасет.
— Какие у нас здесь проблемы?
— Нужны будут деньги, Леонид Ильич.
— Сколько можно? Космос для нас становится бездонной бочкой.
— Леонид Ильич, космос — это в первую очередь даже не оружие, а новые технологии, специалисты высочайшего класса...