Куропатка падает в кусты полярной березки и приникает грудкой к тундровым лишайникам. Сокол парит над куртиной редких кустарников, где притаилась куропатка. Он видит каждое перышко птицы и готовит последний, смертельный удар. И вдруг куропатка взмывает навстречу соколу. Часто-часто махая крыльями, она свечой взлетает все выше и выше над тундрой. Смелый взлет робкой птицы сбивает хищника с толку — он упускает мгновение для удара. Кречет плавно поднимается по спирали, подстерегая добычу.
Куропатка не может взлететь выше. Отчаянно затрепетав крыльями, она внезапно складывает их в узкий треугольник и кидается вниз. С изумлением наблюдаю редкий вертикальный полет испуганной птицы. Сокол круто и свирепо пикирует. Куропатка неуловимым движением крыльев изменяет свой полет, устремившись под защиту человека.
Сокол несется с неба, вытянувшись стрелой. Но он не успевает сбить куропатки — вскинув ружье, я стреляю. Хищник, перевернувшись и распустив простреленные крылья, падает на землю.
Появляется Пинэтаун; он несет лопаты и кирки. Передаю ему бинокль. Юноша долго рассматривает далекие сопки, но признаков стойбища не видит. Вероятно, яранги скрыты в глубине гор.
— Давай копать, Пинэтаун…
Расчистив вершину кургана, принимаемся разгребать дно маленького кратера. Лопаты глубоко проваливаются в рыхлую, песчаную почву, переполненную морскими раковинами. Чем глубже становится яма, тем больше попадается раковин; отвесные земляные стенки показывают строение почвы.
Курган представляет собой гигантскую кучу песка и пустых разбитых раковин, уплотненную временем. Песок, обогащенный перегнившими остатками моллюсков, хорошо прогреваемый солнцем, стал плодородной почвой. Среди бесплодной тундры луговые травы разрастаются на холмах, получая в избытке питательные вещества. Ракушечьи холмы нельзя считать булгуньяхами.
Выкапываем глубокую траншею, но деревянного люка не обнаруживаем.
Может быть, тайник случайно открыли пастухи оленеводческого колхоза? Это предположение кажется маловероятным: чукчи обязательно сообщили бы о своей находке в райисполком.
Лопата Пинэтауна неожиданно звякает, ударяясь о твердую преграду. Поспешно разгребаем землю. На дне ямы, среди разбитых раковин, лежит каменный топор, искусно выделанный из черного камня. Осторожно поднимаю орудие древнего человека.
— Айваны! — испуганно шепчет Пинэтаун, не решаясь коснуться бесценной находки.
Юноша рассказывает, что среди чукчей живет предание о племени айванов — диких морских зверобоев, некогда населявших полярное побережье Чукотки.