Цаца мял купюры, будто карты: сгибал, резал и тусовал. Сощурился, и хитро спросил:
— Может, отдать бабки? А, Грек? — и натянул кепочку еще ниже на глаза. — Ротный! Пехота! У вас что, дивизия? Армия? Так мне по уставу служить не положено. Шулер я! И мошенник. Понял, Грек?
— Труханул, что ли? — удивился Грек и посмотрел на шашлычника, который относил хлеб клиентам. — Не ссы в компот, там повар ноги моет! А насчет армии, Цацуля, ты прав. И вообще — врюхался по самые яйца! Ещё там, за забором врюхался. Забыл? — было прохладно, Грек застегнул верхнюю пуговицу рубашки, закрывая край волосатой груди. — Эй, отец! — позвал пожилого хозяина, узбека. — Сооруди пяток шашлыков! — и повернулся к Цаце. — Хватит тебе пяток?
— А тебе? — спросил тот, пряча деньги в носок под брюками.
— Я пост держу, Цаца.
Грек положил руку ему на плечо, и сжал.
— Установки понял? Кушай шашлык и отдыхай. Скоро тебя найдут. Будь здоров!
— Адью! — ёрничая, ответил Цаца, отдавая честь и усаживаясь за столик, не прибранный после предыдущих клиентов. К нему подскочила девочка узбечка и смахнула остатки еды, протерла клеёнку.
А Грек торопливо продирался через толпу к новой пристройке, где аким успел сказать слово и под туш перерезать ленту. Вместе с Муркой, с акиматовскими и с врачами они ходили по палатам, по кабинетам с новым медицинским оборудованием и нахваливали спонсоров. И было за что нахваливать. Оконные рамы, двери, отделочный материал, сантехника — всё высокого европейского стандарта, удобно и красиво.
Мини банкет по этому поводу Мурка дала в кафе, принадлежащем фирме «Ынтымак LTD». Кроме акима присутствовали руководитель аппарата, несколько замов, главный врач города, главврач больницы, Грек, Кошенов и два-три клерка из облздравотдела. Обедали в узкой, как пенал комнате, в которой, на казахский манер были раскинуты курпече и ковры на полу, и устроен богатый дастархан. Застольные речи сводились к тому, насколько мудро руководит городом аким, шеф аппарата беспрестанно подкладывал ему разные вкусности, подливал коньяк и излучал преданность. Помощник с сотовым телефоном то и дело вскакивал и выбегал на улицу отдать распоряжения от имени акима. А он цедил рюмку за рюмкой, не хмелея. И только когда обед близился к концу, прикрыл посудину ладошкой — хватит. Руководитель аппарата, в светло-зеленой сорочке, подержал бутылку и с сожалением поставил на место. Аким улыбался ему и разок даже подмигнул.
Вот ты какой, зеленый человечек! Заботливый, преданный, услужливый! Весь в моей власти! Когда будут устранены мудрствование и учёность, тогда народ будет счастливее во сто крат; когда будут устранены гуманность и справедливость, тогда народ возвратится к сыновней почтительности и отцовской любви; когда будут уничтожены хитрость и нажива, тогда исчезнут воры и разбойники. Все эти три вещи происходят от недостатка знаний. Поэтому нужно указывать людям, что они должны быть простыми и скромными, уменьшать личные желания и освободиться от страстей.