Большую часть пути он проделали молча, но когда в поле зрения показался округлый вход высотой в два с лишним человеческих роста, ведущий внутрь загадочного артефакта, Трегалин не выдержал и спросил:
— Иван Андреевич, все-таки, вы считаете, перед нами космический корабль?
— Не знаю. — Откровенно ответил Кирсанов. — Сейчас я уже ни в чем не уверен. Промелькнула надежда, грешен, увлекся, но сам видишь — перед нами одна сплошная загадка. Пока мы не объясним его структуры, ничего путного из разного рода предположений не выйдет.
Александр, честно говоря, был несколько разочарован таким ответом. Он наивно полагал, что у Кирсанова найдется ответ на любой, самый каверзный вопрос, а оказалось — нет.
— Вот что Саша, ты давай еще раз просканируй структуру корпуса. Может тут, в районе входа, ты обнаружишь изменения? Глубоко в прошлый раз удалось проникнуть?
— Не очень. На всю толщину обшивки, да еще может метров тридцать вглубь.
— Ну, давай попробуй. — Иван Андреевич заметно нервничал.
Трегалин прикрыл глаза. Так ему легче было переключится на «внутренний взор».
Он снова увидел серую обшивку, — холодную, пронизанную множеством герметичных (не соединяющихся друг с другом), трубчатых микрополостей. Промелькнула мысль: такая структура должна придавать всей конструкции избыточную прочность и хорошо защищать от декомпрессии, вот только отсеков внутри обнаружить не удается, а так — идеальная защита от кинетических повреждений, особенно от мелких метеорных частиц.[22]
Он внимательно и сосредоточенно работал, впитывая рассудком ощущения, возникающие при приеме информации от сканеров имплантов.
Есть. Есть изменения, — от мысли, понимания, по телу вдруг покатилась волна жара, будто кожу обдало кипятком.
Спокойнее.
Он фокусировал свое «внутреннее зрение» и, по мере того как успокаивались нервы, все отчетливее проступала невидимая ранее структура, тонко, изощренно вплетенная… нет, наверное, не так, — встроенная, или еще вернее сказать: впаянная в толстую обшивку на глубине пятидесяти сантиметров. Сначала Александр увидел отдельные черные пятнышки на сером фоне, величиной не более ногтя; они равномерно распределялись по всей доступной для сканирования площади «срединного слоя», расстояния между ними были приблизительно одинаковы, — слой черных пятнышек проходил на глубине полуметра, и по мере того как Трегалин все более сосредотачивал свое внимание на новом элементе в структуре обшивки, пятнышки постепенно начинали видоизменяться: теперь они походили на кляксы, у них появились нитевидные отростки, которыми отдельные кляксы-пятнышки соединялись друг с другом.