— Там по стенам идут трубы, от которых пышет жаром. Они настолько громадные, что я мог бы пройти внутри такой трубы, не сгибаясь… Но повторяю, там — сущий ад.
Он вспомнил, как среди облаков удушливого пара с невысоких сводов срывался горячий дождь конденсата, трубы сверкали в лучах фонарей своей гофрированной, неподвластной времени и коррозии поверхностью. По стенам, словно личное творчество безумного господа бога, тянулись ажурные серебристые занавеси из тончайших нитей, которые едва не сожрали их отряд… Во мраке гнездились какие-то жуткие, мутировавшие твари, а под ногами пробегали крысы величиной с цепного пса.
— Скорее всего — это теплообменники термоядерного реактора, — вставил свое веское слово Дейвид. Он хитро посмотрел на озабоченные, угрюмые лица и внезапно заявил: — Я знаю это место намного лучше, чем Майкл. Там для инсектов — сущий рай на земле. Вот только я бы хотел услышать, что по этому поводу думает Мать?.. Не сомневаюсь, что у нее тоже есть свой интерес во всем этом бардаке, — заключил он.
Лицо Андрея помрачнело.
— О чем идет речь? — сухо спросил он. — Кто такая Мать?
— Так Дейвид и его питомцы называют компьютерную Сеть Города, — объяснил Илья Матвеевич. — Я уже говорил вам, ее придется рассматривать как третью разумную силу Деметры… В этом нет никаких сомнений, как и в том, что именно она, а не люди, управляет Городом на протяжении многих веков. Без нее Город давно бы превратился в мертвые и холодные руины.
— Она будет против того, что мы собираемся сделать? — напрямую спросил Андрей.
— Не знаю, — откровенно признался Дейвид. — Спросите Илью, он говорит с ней на равных. Для меня она Мать, а для него — Сеть. В этом есть разница.
Взгляд Андрея переместился на Белгарда.
— Я попытаюсь договориться с ней… — пообещал Илья Матвеевич. — Теперь, когда стала ясна принципиальная схема истории Деметры, я найду аргументы. К тому же теперь у меня есть что предложить ей в обмен на жизни двух народов.
— Хреновина какая-то, — тихо, но внятно выругался Майкл. Он вообще перестал что-либо понимать. Антон, глядя на него, усмехнулся. Он сам пережил нечто подобное всего сутки назад, когда сидел на оплывшем бруствере и отчаянно хотел вернуться в тот ясный и знакомый мир, что существовал всего несколько часов назад. Новая реальность была слишком сложной и никак не могла быть описана одним лишь простым и емким словом «Смерть». Жизнь меняла свои приоритеты и становилась змеиным клубком противоречий.
— Как ты думаешь, в твоем, вездеходе хватит горючего, чтобы дотянуть до Города? — спросил его Шевцов.