Внезапно в сторожкой утренней тишине прозвучал предупреждающий крик. Антон, который в составе небольшого отряда находился как раз между армией инсектов и Городом, посмотрел туда, где под пологим, перегороженным баррикадами пандусом серели едва заметные створы давно позабытых древних грузовых терминалов. Андрей, который вместе с Дугласом поднимался в Город, пока Антон вел переговоры с инсектами, привел саперов и отряд бойцов для зачистки территории. Времени на то, чтобы спускаться к основанию цоколя через опасный, заброшенный и загаженный лабиринт тоннелей, просто не было. Все, что происходило сейчас, здорово смахивало на диверсию и, по мнению очень многих, отдавало простым безумием.
Последний из саперов отбежал от чуть наклоненной стены и упал в пыль в сотне метров от заложенного заряда. Еще секунда, и у основания цоколя полыхнул ослепительный взрыв, от которого содрогнулся Город.
Взрывная волна, словно порыв ветра, поколебала нестройные ряды армии инсектов, с неба с грохотом посыпался раскаленный щебень, и внезапно огромный створ подорванных ворот с тяжким скрежетом накренился и упал, издав глухой звук…
Из открывшегося прямоугольного провала вырвался пар и заклубился в прохладном утреннем воздухе. Внутри чернеющего зева что-то яростно шипело, по краям раскалившейся металлической рамы курился сизый дым. Внезапно из тьмы выскочило несколько огромных серовато-бурых остроносых тварей, которые, ослепленные тусклым светом занимающегося утра, шарахнулись в разные стороны и тут же упали, прошитые автоматным огнем. Группа специального назначения вступила в дело. Ее вел Майкл Дуглас, и его зычный голос был отлично слышен в вязкой настороженной тишине:
— Саперы, где прожектора?! Дайте свет!
Ярко вспыхнуло несколько рукотворных солнц, вонзив свои лучи в клубящийся молочно-белый туман, лениво истекавший наружу через провал подорванного створа.
— Первая группа — вперед! — рявкнул Дуглас, первым перешагнув курящийся дымом порог древнего терминала. Еще секунда, и он исчез внутри.
Антон повернулся и взглянул на ряды воинов-инсектов. В этот момент ему отчетливо показалось, что он ощущает волны исходящих от них эмоций.
Ненависть, смешанная с робостью и надеждой, — что могло быть чудовищнее этого коктейля чувств?
Он не сомневался — застывшие на стенах Города люди испытывают в данный момент то же самое…
* * *
Изнутри нижние горизонты Города походили на творение сумасшедшего скульптора. Лучше всего дух этого места мог бы передать художник-механореалист, но, увы, среди людей, проникших сквозь подорванный створ ворот в ирреальное пространство, где давно разрушившиеся и ныне здравствующие механизмы причудливо смешались с уникальной флорой и фауной подземелий, не оказалось личностей с творческим началом. Они жили и умирали реалистами. В их романтике всегда оказывалось слишком много беды и крови, чтобы сделать ее искусством…