— Я не человек из Города!.. Пойми ты это. Или пойми, или кончай, не тяни резину! — слова рвались из горла капитана, и он сам не понимал, откуда в нем взялась эта жесткость, воля, кристальная ясность мыслей и чувств…
Давление на его горло внезапно ослабло.
— Если ты не из Города, то тогда кто ты?
Илья Матвеевич не сразу нашелся, что ответить. Говорить правду, как он убедился на горьком опыте, было глупо и рискованно, лгать же — еще хуже. Он сидел, неестественно выпрямившись в своей инвалидной коляске, глядя на побелевшие пальцы Дейвида, сжимавшие рифленую рукоять широкого ножа с отфрезерованным кровостоком, и действительно не знал, что сказать.
— Я не из вашего мира… — наконец выдавил он.
Судя по реакции Дейвида Ито, это утверждение было для него все равно что пустой звук.
Он опустил нож и присел на верстак, понуря голову. На его лице была написана мука каких-то далеких, растревоженных воспоминаний.
— Ты видел когда-нибудь летательные аппараты? — осторожно спросил его Илья Матвеевич.
— Ну? — вызывающе ответил Ито. — Самолеты, геликоптеры, и что дальше?
— Эти машины летают в атмосфере, а за ее пределами могут перемещаться другие, которые называются «космические корабли».
— Я знаю. Учился в школе.
Илья Матвеевич остолбенел. Это был первый человек на планете, который оказался осведомлен о теории космических перелетов!
— Так какого же фрайга ты мне не веришь? — не выдержав, воскликнул вконец измученный Белгард. — Я с другой планеты, понимаешь? Мой корабль разбился, я потерял ноги в момент катастрофы, а люди из Города подобрали меня в месте крушения и выходили в госпитале!..
Дейвид поднял на него хмурый взгляд.
— Они вылечили тебя, и дальше? Что было дальше?
Казалось, этот вопрос имеет для Ито какое-то принципиальное значение. Впрочем, Илья Матвеевич не собирался лгать.
— Они выкинули меня на улицу… — тихо ответил он.
Дейвид вздрогнул, как будто эти слова хлестнули его.
— Все в лучших традициях… — едва слышно выдавил он сквозь зубы. — Ненавижу их…
Причина этих слов крылась где-то в бездне его души, но Илья Матвеевич не собирался в данный момент бередить старые раны Ито… Ему было не до того.
— Меня никто сюда не посылал, — проговорил он. — Я несколько дней скитался по верхнему Городу, пока вконец не озверел от голода и боли. Я едва не бросился на человека, чтобы отнять кусок хлеба. Возможно, ты поймешь, как это было страшно для меня. Никто мне не верил, мимо скользили равнодушные толпы, я не существовал для этих людей… Мне было все равно, куда идти. Я искал защиту от холода… — он поднял глаза и посмотрел на Дейвида, который, погрузившись в какие-то думы, нервно постукивал рукояткой ножа по выщербленной поверхности слесарного верстака.