Тут я, понятно, сразу назад к себе пошел и спать лег.
Ну, думаю, уронили что-нибудь на пол, только и всего.
Сами посудите, сэр, как я мог подумать, что сэр Рубен убит, когда ему мистер Леверсон покойной ночи пожелал?
— А вы уверены, что это был голос именно мистера Леверсона?
По снисходительному взгляду Парсонса маленький бельгиец понял, что тут не может быть никаких сомнений.
— У вас ко мне есть еще какие-либо вопросы, сэр?
— Только один. Вам нравится мистер Леверсон?
— Я… простите, сэр?
— Это же так просто. Вам нравится мистер Леверсон?
Изумление Парсонса быстро перешло в смущение.
— Общее мнение слуг, сэр… — выдавил он из себя и запнулся.
— Бога ради, — подбодрил его Пуаро, — пусть это будет общее мнение.
— Общее мнение таково, сэр, что мистер Леверсон — джентльмен симпатичный и не жадный, но, как бы это сказать… не семи пядей во лбу.
— Вот как! А знаете, Парсонс, я, еще не видя мистера Леверсона, составил о нем точно такое же представление.
— Скажите на милость, сэр!
— А что вы думаете — простите, каково общее мнение слуг — о секретаре?
— Очень спокойный и выдержанный джентльмен, сэр.
Старается никого ничем не стеснить.
— Vraiment?[6] — отозвался Пуаро.
— Их сиятельство, — произнес, откашлявшись, дворецкий, — иногда склонны к поспешным суждениям.
— Так, значит, по общему мнению слуг преступление совершил мистер Леверсон?
— Никто из нас не хочет в это верить, сэр, — признался Парсонс. Мы… по правде сказать, мы не думали, что он на такое способен.
— Однако он весьма вспыльчив?
— Если вы хотите знать, кто в этом доме самый что ни на есть вспыльчивый… — придвинулся поближе Парсонс.
— Нет-нет! — протестующе поднял руку Пуаро. — Я хотел бы знать совсем другое — у кого в этом доме самый спокойный характер.
Парсонс уставился на него, забыв закрыть рот.
Не тратя больше времени на ошеломленного дворецкого, Пуаро с любезным поклоном — в чем-чем, а в любезности ему нельзя было отказать — вышел из комнаты и направился в большой квадратный вестибюль. Там он постоял некоторое время в задумчивости, по-птичьи склонив голову к плечу, потом бесшумно подошел к одной из дверей и распахнул ее.
С порога он увидел небольшую комнатушку, уставленную полками с книгами. В дальнем углу за огромным столом сидел худой, бледный молодой человек со слабым подбородком и в пенсне. Он что-то деловито писал.
Минуту-другую Пуаро наблюдал за ним, затем нарушил тишину энергичным покашливанием:
— Кх-м-м, кх-м…
Молодой человек обернулся. Не похоже было, чтобы он сильно удивился, скорее, лицо его приняло озабоченное выражение.