«Главное — вырваться отсюда, уйти подальше от Окраины, — мысленно твердил он сам себе, ковыряясь в проводке. — В конце концов, оказавшись поблизости от обитаемых планет Центра, можно выйти в нормальный космос и послать сигнал бедствия…»
Упрямые провода никак не хотели отдавать свой секрет. Толстый жгут вмещал в себя около полусотни различных кабелей, и Николай лишь впустую терял время.
За этим занятием его и застал Андрей.
…Войдя в машинный отсек, Звягинцев прищурился, попав с яркого света в мягкий полумрак.
Сидящий на корточках перед вскрытым генератором Николай поднял голову.
Андрей, дождавшись, пока зрение свыкнется с полумраком машинного зала и перед глазами перестанут мельтешить радужные пятна, дохромал до снятого кожуха и уселся на него, болезненно вытянув искусственную ногу.
— Барахлит? — сочувственно, без тени злобы и обиды спросил фон Риттер.
— Да нет… Не могу освоиться, — поморщившись, ответил Андрей. — Не уживаются две ноги вместе, все никак им не скоординироваться…
Ваби, как верный телохранитель, застыл за спиной Николая, с шумом втягивая воздух машинного отсека, в котором витали различные незнакомые ему запахи, с глухим ворчанием отошел в сторону. Ему уже начало надоедать томительное ожидание, и карлику хотелось покинуть узкие и тесные помещения корабля. В конце концов, отсеки звездолета имели слишком мало общего с бескрайними пространствами радиоактивных болот, где он родился и вырос…
— Вот что, Николай… — внезапно произнес Андрей. — Ты должен извинить меня… и всех нас…
Фон Риттер не ответил, доставая сигареты, запас которых он обнаружил в одном из отсеков «Новы».
— Вы просмотрели запись? — спросил он, прикуривая и протягивая распечатанную пачку Андрею.
Тот молча кивнул.
— Все оказалось слишком просто… и бесчеловечно… — с трудом выговорил он. — Это еще надо понять… свыкнуться с настоящим положением вещей, как с протезом. — Фон Риттеру показалось, что голос Андрея чуть дрогнул.
— Мы все работали на корпорацию, которая провозглашала себя единственным гарантом каких-то законов средь царящего на Окраине хаоса, а выходит… — он умолк, лишь горестно махнув рукой с зажатой между пальцами сигаретой.
— Я шел на огонь, там, на треклятом Омнабиусе, справедливо полагая, что должен раздавить паучье гнездо производителей ДЗЕТа… Я видел, что этот наркотик делает с людьми. А что оказалось? — вдруг гневно спросил он. — Я потерял ногу, устраняя с пути главного производителя наркотика его мелких конкурентов?!
— Выходит, что так, — согласился Николай. — Я тоже защищал «Индосистемз» не по личным убеждениям… — вздохнул он. — Андрей, можешь мне поверить, что запись разговора бывших хозяев «Новы» была для меня таким же откровением, как и для твоей группы… Наемники, одним словом…