Никто не слышал их. Отвечать на призывы компьютеров было некому… Лишь смутные уродливые тени изредка появлялись в окрестностях перегруженных атмосферных процессоров, оглашая странную равнину тоскливыми, жуткими воплями…
Впрочем, среди этих проявлений явной нежити, там, где в зловонных топях возвышалась старая насыпь, на которой кое-где еще сохранились остатки давно заброшенной дороги, присутствовал намек на нечто человеческое и обитаемое.
То были серые утилитарные постройки давно законсервированного за ненадобностью форта, вот уже несколько столетий не посещаемого никем, кроме голубокожих жителей отравленных болот.
И тем не менее там присутствовала жизнь.
На плоской крыше одного из зданий громоздились установленные тут совсем недавно антенны, по своей конструкции схожие с теми, что монтировались на станциях Гиперсферной Частоты, предназначенных для глубокой межзвездной связи. Разница была лишь в том, что конструкции являлись самодельными и очень маломощными.
В данный момент они работали. Тихо гудели установленные прямо на крыше генераторы низкочастотных полей, выкачивая драгоценные, невосполнимые эрги из систем обогрева нескольких обитаемых зданий.
Конечно, этого было недостаточно, чтобы послать полноценный межзвездный сигнал, но комплекс продолжал работать, и его голос, устремленный вверх в виде способных проникнуть сквозь метрику трехмерного пространства волн, походил на едва слышный шепот умирающего:
«ВСЕМ, КТО НАС СЛЫШИТ. ГОВОРИТ КОЛОНИЯ ВЕЗЕЛВУЛА. SOS! SOS! SOS!..»
Последняя аббревиатура повторялась до тех пор, пока в системе передающего устройства оставалась энергия.
Весь парадокс заключался в том, что официальное поселение колонии на Везелвуле находилось в пятидесяти километрах южнее, и именно оно должно было послать подобный сигнал, но передатчики космопорта молчали.
Потом умолк и этот, исходящий со стороны болот шепот.
Прошло еще несколько суток, и атмосфера вновь помутнела. На безмолвную землю, на мертвые дома, пустой космопорт, зеленовато-белые леса и бескрайние, пузырящиеся ядовитыми испарениями топи неосвоенных пространств, начали беззвучно падать большие хлопья замерзшего воздуха.
Это был последний снегопад. Атмосфера замерзала, падая на планету неправдоподобно большими, чуть голубоватыми хлопьями кислородного снега.
Они, как саван, укрывали следы внезапно застывшей цивилизации.
В полной темноте продолжали жить лишь два источника света, расположенные в окрестностях самого крупного поселения планеты.
Одним из них был пустой космопорт, а другим — мрачное здание колониальной тюрьмы для особо опасных преступников.