Дейдри поставила пластинку на проигрыватель, но совсем не прислушивалась к музыке. Она распахнула окна, чтобы выветрился запах духов, который теперь ее раздражал. Она обещала позвонить Стейси, чтобы рассказать, как все произошло, но ей совсем не хотелось этого делать. Лениво лежа на тахте, она откинулась на вытянутые за головой руки. Настроение у нее сейчас было – хуже некуда. Проклятые мужики, думала она. Все беды от них. Вот несколько месяцев она верила одному из них, и жизнь казалась прекрасной. А теперь она снова получила ушат холодной воды на голову. Выходит, она опять наткнулась не на ту дверь?
Задумавшись, она не услышала, как Алан прошел по лестнице и отворил незапертую дверь. Она поняла, что он возвратился, только увидев его рядом с собой. Глаза Дейдри расширились от изумления. Севшим голосом она задала вопрос:
– Что тебе надо?
– Я хочу поговорить с тобой. – Он взял ее за руку. – Я вовсе не сбежал от тебя, как ты, наверное, подумала. Мне просто надо было побыть какое-то время одному. То, что ты мне рассказала, конечно, для меня было неожиданностью…
Она отняла у него руку, свесила ноги на пол и строго спросила:
– Ну, и что дальше?
– Я хочу знать, какое решение приняла ты. Она подозрительно поинтересовалась:
– А чего, собственно, ты от меня ожидаешь?
– Знаешь, мне не хотелось бы на тебя давить, но…
– Чепуха! Я уверена, ты сразу решил заставить меня сделать аборт. То, с какой скоростью ты сбежал, говорит само за себя. Ты очередной мужчина, который, получив от женщины все, что он хотел, сбегает при первой же трудности. Все было прекрасно до тех пор, пока я не уступила. В постели тебе со мной было хорошо, ведь, правда? И не раз…
Шагнув к ней, Алан быстро сказал:
– Дейдри, пожалуйста, прекрати. Я понимаю, у тебя есть основания чувствовать себя не лучшим образом, но я…
– У меня есть не основания, а право сказать тебе пару ласковых… – Она опять вспомнила об украденных им сведениях.
– Слушай, прости меня. Я знаю, что мне нельзя было уходить. Но ведь я вернулся. Неужели мы не можем поговорить? Я хочу, чтобы ты знала – мы поступим так, как захочешь ты сама. Если ты хочешь ребенка, я буду этому только рад.
Дейдри опять широко раскрыла глаза от удивления.
– Ты хочешь сказать…
– Да. – Голос Алана окреп, но глаза стали вдруг грустными. – Знаешь, самое ужасное, что я совершенно не представляю себя отцом.
Дейдри неуверенно посмотрела на него. Потом ей пришло на ум, что он может ловчить и дурачить ее из-за того, что оставшиеся материалы все еще были в его руках и он нуждался в ее согласии на их использование. Их дальнейший разговор был похож на игру в «холодно-горячо». Так продолжалось до тех пор, пока она не услышала из уст Алана фразу, которая заставила ее застыть на месте.